Когда дело касается ремонта машины или юридических вопросов, мы обычно обращаемся к профессионалам – на СТО или в адвокатскую контору. Но вот строительством или ремонтом предпочитаем заниматься самостоятельно, имея от этого постоянный источник головной боли.
Те, кому посчастливилось иметь недвижимость в Европе, уже знают: там есть частные компании, которые помогают и в закупке материала, и в выборе подрядчика, и в техническом надзоре. По сути – выполняют функцию службы заказчика и защищают интересы клиента. Относительно недавно такой сервис появился и в Беларуси. Но как работает эта схема в наших реалиях?
Окупаются ли затраты на эти услуги? И можно ли избежать откатов при строительстве? Рассмотрим эти и другие случаи на примере конкретных кейсов.
«Пока не вникнешь во все – тебя будут обманывать!»
В списке того, что должен сделать в жизни настоящий мужчина, фигурирует постройка дома. Минский предприниматель Борис этот пункт плана перевыполнил в три раза. Он не собирался ставить рекорды, но суровые белорусские реалии привели к тому, что мечту о собственном доме Борис воплотил лишь с третьей попытки.
КАК ПРАВИЛЬНО БРАТЬ ОТКАТЫ?
Первый дом он начал возводить в середине нулевых и те четыре года, которые длилась стройка, вспоминает с содроганием. Сначала «сюрприз» преподнесли архитекторы: в проекте заложили эксклюзивные отделочные материалы, которые поставляются только под заказ. Выглядела «картинка» красиво, но влетала в копеечку. «Я понял, что не потяну, поэтому пришлось переделывать проект, – рассказывает Борис. – Переделка съела кучу времени и денег».
Потом была эпопея с рабочими. На стройке сменилось несколько бригад: каждая последующая исправляла «косяки» предыдущей и делала свои собственные. «Я понял, что схема «Заплатил деньги – получил результат» здесь не работает. Пока сам не сунешь нос в каждую дырку – тебя будут обманывать: все стараются содрать побольше и при этом схалтурить. Особенно, если видят, что ты не «в теме».
Поэтому все свободное время я изучал матчасть. Недоделки кое-как исправили, но дом я в итоге продал. По деньгам остался в минусе, но не жалею: знаю, сколько ошибок было допущено при строительстве, и наверняка это еще не все, которые мне известны».
Но от мечты Борис не отказался. Затевая вторую стройку, он был морально готов к трудностям. «Я уже знал, что цены и сроки, которые озвучивают строители, можно смело умножать на два. Второй дом получился лучше, но все равно были проблемы. На стенах цокольного этажа быстро появилась влага и плесень: подрядчик схалтурил и плохо положил гидроизоляцию.
Пришлось раскапывать фундамент и все переделывать. Плюс еще кое-что обнаружили: вроде все и по мелочи, но представление о качестве работ исполнителей мы получили. Короче, второй дом я тоже продал».
Снабженцам на заметку | Тренинг Сергей Филиппов
Говорят, Бог любит троицу. Но в третий раз Борис решил не окунаться в стройку с головой. «Я нашел через знакомых компанию, которая берет на себя выбор подрядчика и технадзор. Вроде бы лишние расходы, так? Но это лучше, чем трепать нервы и разрываться между семьей, своим бизнесом и стройкой. Я получил то, что хотел.
Скоро должны переехать в новый дом».
Ситуация Бориса не уникальна. Каждый, кто строился самостоятельно, может поведать пару-тройку похожих историй. Почему так происходит? И можно ли избежать нервотрепки и лишних трат? За комментарием мы обратились к специалисту — Александру Андриянову, директору компании « Надежный дом ». Компания более 15 лет работает на строительном рынке, поэтому о том, что происходит в индустрии, Александр знает не понаслышке.
Как построить дом без «откатов»?
«В строительстве есть своя система откатов, – объясняет Александр. – Допустим, вам нужен дом, и вы находите архитектора-дизайнера, который согласен разработать проект за небольшие деньги. Но при этом он усиленно рекомендует вам своих знакомых поставщиков материалов и подрядчиков. Кто-то отказывается, предпочитая искать сам.
Но многие соглашаются, потому что не знают рынка, а здесь – опытный специалист подсказывает «надежных» людей. Вот только делает он это не бескорыстно, а в расчете на комиссионные за «подгон» клиента. И за счет откатов строительство дорожает в среднем на 10%. И чем уникальнее архитектурное или дизайнерское решение, тем большую можно получить добавочную стоимость: сравнивать ведь не с чем».
Если крупная компания для контроля над проектом может нанять специалистов, то частникам приходится самим вникать в тонкости строительства. Но в Европе есть фирмы, которые полностью освобождают клиента от хлопот, независимо от масштаба заказа: будь то строительство торгового центра или переклейка обоев в доме любимой тещи. А почему белорусы до сих пор вынуждены сами заниматься закупкой материалов, наймом рабочих, контролем качества и финансовым аудитом?
«Не все осознают, что можно поручить сопровождение проекта специалистам, – говорит Александр Андриянов, – хотя мы такую услугу оказываем уже три года. Правда, мы особо это не афишировали, и объявления на столбах не расклеивали. Но сейчас спрос стал расти: наши люди, поездив по другим странам и посмотрев, как там работает рынок строительных услуг, хотят и здесь, в Беларуси, получать такой же сервис».
Как это работает: изучаем на примере полочки
По словам Александра, его компания не изобретает велосипед: она выступает как служба заказчика, которая отстаивает интересы клиента и официально получает за это вознаграждение. Как работает эта система, легко объяснить на примере полочки, которую вы хотите повесить в комнате.
Первый вариант: самостоятельно привезти полочку из магазина, взять перфоратор… в общем, потратить свое время и силы. Второй – нанять мастера, который повесит ее ровно, а быть может, и не совсем. Тогда придется потратить время и деньги на переделку. Третий вариант – найти компанию, которая сама купит и привезет полочку, сама наймет мастера и сама проследит за его работой.
Вы приходите домой – а полочка уже висит на стене. И висит ровно. А пока ею занимаются специалисты, вы можете заработать у себя на работе больше, чем сэкономите, вешая полочку самостоятельно.
«Мы сэкономили клиенту 50.000 рублей»
Александр считает, что за такой системой будущее. С одной стороны, клиент платит специалисту, но с другой – экономит значительно больше. «Зачастую экономия получается еще на этапе проектирования. Вот пример из практики при отделке фасада дома. Компания, которая разрабатывала и реализовывала проект, предлагала опорные элементы из нержавеющей стали.
Мы доказали, что это необоснованные затраты, и предложили более эффективное решение – залить выступ из бетона. Так мы сэкономили клиенту 50.000 рублей. Еще один типичный случай – когда проектировщик закладывает толщину стен 40 см, а по расчетам оказывается, что и 30 за глаза хватит. А это разница в 25%! На крупном объекте это дает существенную экономию».
Сэкономить можно и на закупке материалов. Специалисты, знающие рынок, оперативно соберут информацию и подберут самое выгодное предложение. А в ряде случаев – еще и с хорошей скидкой от поставщика. Что касается выбора подрядчиков, то служба заказчика проводит открытый тендер.
А это дает возможность проверить при необходимости и саму службу, и сразу просчитать стоимость работ, зафиксировав предложенную цену в качестве официальной. Есть и своя страховка от срыва графика. «Бывает, подрядчик набирает много заказов, не рассчитав своих сил, – рассказывает Александр, – а потом не успевает сделать работу в срок.
Но у нас всегда на подхвате есть несколько бригад. И если одна не справляется, то мы оперативно заменяем ее. Сроки строительства не страдают».
Доверяй, но проверяй
Казалось бы, можно самому нанять хорошего подрядчика по рекомендации. На самом деле, даже лучшие отзывы от друзей и знакомых гарантий не дают: нередко строительные компании, испытывая серьезные трудности, выезжают на остатках репутации. «Еще один случай из практики. Одна фирма в докризисные времена зарекомендовала себя как надежный поставщик окон и дверей.
Но потом начался кризис, случился ряд проколов в менеджменте, и компания стала сдавать позиции. При этом новые заказчики по инерции еще приходили, но выполнить обязательства фирма уже не могла: она, по сути, разваливалась. До момента окончательного развала пострадали интересы десятков клиентов… В случае работы с нами эта ситуация исключена: мы точно знаем, кто чем дышит на этом рынке, и всегда сможем предупредить своих клиентов».
На этом преимущества не заканчиваются: на каждом этапе строительства служба заказчика ведет полный технический надзор. Причем клиент в любое время может затребовать всю документацию, и при желании отдать ее на проверку независимым экспертам. Для пущего спокойствия на месте стройки устанавливаются видеокамеры, круглые сутки транслирующие «картинку» онлайн: клиент в любое время волен посмотреть, что творится на объекте.
Помимо экономии денег, работа через службу заказчика избавляет от лишних хлопот. Клиент может спокойно заниматься своей работой и не волноваться насчет того, что творится на его объекте. Еще одно преимущество: не нужно заключать договоры с каждым подрядчиком – это делает служба заказчика.
«За свои услуги мы берем от 400 рублей в месяц, а не процент от стоимости объекта, как некоторые, – говорит Александр Андриянов. – Итоговая сумма зависит от трудоемкости проекта. А основное вознаграждение получаем только после сдачи объекта». Также в договоре с заказчиком оговорена ответственность за срывы сроков, и если что-то пойдет не так – оплачивать будет виновник».
Схема прозрачная и удобная, и с каждым годом она становится все популярнее. «Если мы подаем в суд, то нанимаем для защиты наших прав юриста, который разбирается в законах. Ведь самостоятельно изучить всю законодательную базу невозможно – это титанический труд, – приводит сравнение Александр. – В строительстве, я считаю, должно быть так же: заказчик может платить специалистам, которые будут отстаивать его интересы до самой сдачи объекта. Эта выгодная схема давно работает в цивилизованных странах, и для Беларуси она ничем не хуже».
Текст: Виталий Олейников
Все фотографии в статье (за исключением первых двух) являются снимками реальных объектов, реализованных при участии компании « Надежный дом ».
Архитектура/дизайн представленных на фото проектов — Александр Трусов.
Источник: dom-expert.by
Дорожный разбор
Российский строитель, хозяйственник с 40-летним стажем Олег Хоменко, затягиваясь сигаретой в кабинете сотрудника Следственного комитета МВД, поперхнулся, когда услышал брошенную ему фразу: «Вопрос один. Скажите, как [мэра Москвы Юрия] Лужкова кормили, и можете быть свободным». Участливо придвинув пепельницу, следователь пояснил свою мысль: «Можно поставить вопрос иначе — каким образом вы, ваша компания получила контракт на строительство Московской кольцевой автодороги?»
Генерального директора «СУ-802» пригласили побеседовать со следователем утром 8 декабря 1999 года — в стране полным ходом шла, пожалуй, самая грязная кампания по выборам в Государственную думу (Лужков был в тройке лидеров партии «Отечество — Вся Россия»). После десяти дней задержания Хоменко перевели с Петровки, 38 в Бутырский СИЗО, затем в «Матросскую тишину». «В Бутырке, конечно, тяжело было: три десятка шконок, а людей еще больше», — рассказывает Хоменко (сейчас ему 69 лет).
Его разговор со следователями растянулся на 14 месяцев содержания под стражей, превратившись в дело о хищении 250 млрд неденоминированных рублей (чуть больше $40 млн) из средств, выделенных московским бюджетом на строительство МКАД. Украденные 20 см кольцевой автодороги (две полосы шириной по 10 см у каждой обочины) долго обсуждались в прессе.
Чего здесь только не было: фирмы-однодневки, липовые подряды, подмена качественных строительных материалов дешевыми, отмывание денег и счета в западных банках, недвижимость в Швейцарии. Судебные решения, по которым Хоменко с двумя подельниками приговаривался к заключению, два раза отменялись и отправлялись на пересмотр. Через девять с лишним лет, 30 декабря 2008 года, уголовное дело в отношении Хоменко было прекращено за истечением срока давности. За эти годы масштабы дорожного строительства в стране и потраченные на него средства многократно возросли.
В мае 2008-го Владимир Путин подписал федеральную целевую программу (ФЦП) «Развитие транспортной системы России на 2010–2015 годы»: на строительство и ремонт автомобильных дорог планировалось выделить 4,3 трлн рублей, протяженность магистралей федерального значения за этот период должна увеличиться почти на 6000 км, до 27 200 км. Кризис внес коррективы — Минэкономразвития и Минфин предложили срезать расходы на автодороги в 2010–2012 годах с 1,4 трлн рублей до 580 млрд рублей, оставив в среднем по 190 млрд рублей в год (в 2008-м было потрачено 410 млрд рублей). При этом, по самым скромным оценкам, 25% средств, выделяемых государством на дорожное строительство, разворовывается. Кто и как осваивает сотни миллиардов бюджетных рублей?
Распределение подрядов
В советской плановой экономике не было денежных расчетов между заказчиком строительства (министерство, главк, трест) и подчинявшимся ему исполнителем (как правило, многочисленные СУ). В 1975 году Олег Хоменко стал начальником управления дорожного треста — ему доверили строительство 10 км трассы Москва — Киев, после того как в должности начальника участка он в рекордные сроки построил взлетно-посадочную полосу в одном из московских аэропортов. Сметная документация на строительство приходила из треста, оттуда же поступала техника, распоряжения по объемам и срокам работ. «О деньгах речи вообще не шло», — вспоминает Хоменко. Хотя формально строительство десятикилометрового участка шоссе обошлось в 3 млн рублей — расчеты прошли между министерствами.
Прошло 20 лет, и централизованное распределение ресурсов осталось в далеком прошлом. Бывшие дорожные тресты и управления, отколовшиеся от министерств транспортного строительства, стали частными компаниями, но советские связи еще работали. В 1995-м компании Хоменко «СУ-802» достался подряд на реконструкцию 21 км Московской кольцевой автодороги сметной стоимостью $300 млн (всего на МКАД в 1995–1998 годах было потрачено $3,5 млрд, по тем временам это были огромные деньги — почти треть золотовалютных резервов страны).
Головным исполнителем проекта по реконструкции МКАД столичные власти назначили «Центродорстрой» (бывший трест, строивший московское «кольцо» еще в 1956-м), но при этом существовал еще и генеральный подрядчик — «Трансстрой» (бывшее министерство транспортного строительства). На деле реконструкцией занимался «Центродорстрой» — предприятие возводило, например, ограждения и ставило освещение разделительной полосы, а функции «Трансстроя» были неясны. Бывшим министерским чиновникам из этой компании нужно было срочно найти применение ей и себе, и в качестве еще одного исполнителя они пригласили «СУ-802». «В «Трансстрое» сказали, что втащат меня на стройку, так и получилось», — вспоминает Олег Хоменко.
Распределение подрядов — ключевой этап дорожного строительства. Лакомые куски всегда достаются нужным компаниям, даже если формально проводятся тендеры. Один из последних примеров.
Стараниями депутатов Госдумы из Воронежской области в федеральном бюджете 2007 года было предусмотрено финансирование строительства дорог в регионе на 1,2 млрд рублей, около 700 млн рублей планировалось выделить на новые дороги в Воронеже. Деньги из федерального бюджета полностью еще не были перечислены, а руководитель Главного управления дорог области Егор Сисев уже организовал строительство. По всему Воронежу начались дорожные работы. «Конкурс провели задним числом, под него и подверстали сметы, — рассказывает депутат Воронежской областной думы Андрей Померанцев. — На конкурс пришли только свои, им и были обещаны подряды».
Померанцев получил доступ к сметам дорожного строительства в Воронеже — по его словам, по документам получалось, что улицы, на которых велись работы, стали на 3–4 м шире (вспомним про «скромные» 20 см МКАД), капитальный ремонт на бумаге превращался в текущий на деле и пр. В 2008 году по результатам проверки, выявившей многочисленные нарушения и приписки, были возбуждены уголовные дела. Осужден никто не был. «Не знаю, чем они прокуратуру уломали, но виновных не нашли», — говорит Померанцев. Сисев больше не работает в Главном управлении дорог Воронежской области, связаться с ним Forbes не удалось.
По оценке Померанцева, деньги, полученные на строительство дорог в Воронеже, распределялись по компаниям за откат в 10–30% стоимости подряда. В среднем по России взятка чиновникам за дорожный контракт составляет 15% — такую оценку приводили Forbes и сметчики, и строители. В Москве ни за какие деньги невозможно пробиться на строительный рынок со стороны, утверждают дорожники.
Можно ли бороться с чиновничьим произволом? Владелец строительных фирм в Ивановской области Тельман Фероян посчитал, что можно, и подал заявление в правоохранительные органы. Вечером 18 июля 2005 года в кабинет губернатора Ивановской области Владимира Тихонова нагрянули следователи прокуратуры. За два дня до этого при получении взятки в размере 400 000 рублей был задержан и. о. начальника областного Управления автомобильных дорог общего пользования (Ивавтодор) Валерий Цой. Он получил деньги от Ферояна за подряд на строительство автомобильного шоссе Шуя — Кинешма. Всего Цой якобы потребовал с бизнесмена 15 млн рублей, пояснив, что эти деньги он передаст губернатору. (После этого Фероян и обратился в прокуратуру.)
Дело в отношении Тихонова было прекращено в 2006 году за отсутствием в его действиях состава преступления. Валерий Цой получил шесть лет колонии строгого режима. Фероян стал депутатом местного законодательного собрания, его фирмы продолжают заниматься дорожным строительством в области, где успел смениться губернатор. Историю четырехлетней давности предприниматель вспоминает неохотно. Что-нибудь изменилось за эти годы? «После того как Валерий Цой сел, работать стало намного проще», — лаконично заметил Фероян.
Строительство и приемка
После распределения подрядов начинается следующий этап освоения бюджетных денег — собственно строительство. По оценке гендиректора одной из московских проектных организаций, если откат чиновникам за подряд превышает 15%, строители обязательно будут экономить на качестве материалов и работ.
Экспертиза, проведенная в рамках уголовного дела Олега Хоменко, выявила, что при строительстве вместо дорогого калиброванного песка использовали обычный, более дешевый; по документам траншеи рыли бригады строителей вручную, а на деле — экскаватор и т. д. Владелец «СУ-802» говорит теперь, что не мог контролировать работу своих подрядчиков: «Как я мог определить, какая фирма из 62 подрядчиков — «однодневка»? Я им деньги перечислял, они работу делали».
Строители называют экономию на качестве «рационализацией», а разницу, которую в результате махинаций кладут в карман, — «дополнительной прибылью». Руководитель одной из дорожных компаний рассказывает, как «зарабатывает» лишние 30%: «Песчаный карьер по смете расположен за 100 км, а мы нашли в 2 км; в смете предусмотрен строительный городок, а мы вагончики привезли старенькие, но удобные. Такие вещи вообще поощрять надо!»
Ценообразование на рынке строительных материалов на самом деле весьма специфично. Карельский холдинг «Карелнеруд» целыми эшелонами поставляет щебенку на строительство автомобильных дорог. «Наша щебенка намного дешевле, чем в Америке или в Европе, но что получается? — объясняет президент холдинга Вячеслав Смородин. — Мы продаем, условно говоря, ее за 100 рублей, в Питере она стоит 200 рублей. В нее добавили 6% битума, смесь стоит уже 1000 рублей, а если еще и раскатать, то это уже 7000 рублей».
Последний этап дорожного строительства — приемка объекта. И здесь тоже происходят удивительные истории. Председатель дорожного комитета Карелии Альбек Гиззатулин сначала получил взятку в виде квартиры стоимостью 690 000 рублей за распределение подряда на строительство автомобильной дороги в Медвежьегорском районе республики на 18 млн рублей, а потом принял дорогу, которой не было. Местная фирма «Трансстрой» деньги получила, но дорогу не построила. В июле 2006-го Гиззатулин получил шесть лет колонии строгого режима.
«Сказав, что в дорожной отрасли существует коррупция, я никакой тайны не раскрою, но все было не так однозначно, — рассказывает Сергей Галактионов, второй совладелец «Техностроя» (так сейчас называется «Трансстрой»). — История тянулась не один год. Сложились определенные условия, которые нужно было выполнять. Гиззатулин не один принимал решения, были задействованы и другие люди, но он оказался не в том месте и не в то время». По версии Галактионова, нельзя говорить, что дороги не было: ее все-таки начали строить и лишь временно заморозили работы, перебросив материалы и технику на другой объект.
Как бы то ни было, после суда над Гиззатулиным «Трансстрой» (выручка компании составляла 500 млн рублей) не смог выиграть ни одного тендера на строительство или ремонт автомобильных дорог в Республике Карелия. Сейчас компания ремонтирует трассу Мурманск — Санкт-Петербург в Мурманской области.
Случаи «исчезновения» дорог (хотя по документам они есть) не единичны. Пермский губернатор Олег Чиркунов не нашел дороги к аэропорту Перми, которая должна была быть построена по программе «Модернизация транспортной системы России». «Нет дороги. Вернее, по документам-то она есть. Построена в 2004 году, и деньги заплачены. А в жизни ее нет. Пропала.
Растворилась», — написал губернатор Пермской области в своем блоге. Работы у местной прокуратуры прибавилось.
Уголовное дело
Четырехэтажный офис «СУ-802» покрашен в светло-бирюзовый цвет и рядом с неброским зданием городской администрации подмосковного Реутова смотрится как Зимний дворец.
В ходе уголовного дела в отношении Хоменко (он занимает сейчас должность председателя совета директоров «СУ-802») всплывали офшорные компании, через которые отмывались деньги, его коттедж, $700 000 на личном счете в Швейцарии и еще несколько эпизодов. Теперь заслуженный строитель готов с легкостью все объяснить, правда, не вдаваясь в подробности. «Коттедж был приобретен на мое имя, но не мной, а компанией, у которой я когда-то покупал технику в Швейцарии», — говорит он.
Счет в швейцарском банке он действительно открыл, но о поступлении на него денег за агентские услуги от канадской компании сам узнал только после проверки правительства Москвы. По версии Хоменко, с представителями этой канадской фирмы он познакомился в США и долго беседовал с ними о строительстве дорог в России и перспективах этого рынка. Он полагает, что, возможно, за эту консультацию и были переведены $700 000. «Когда стало известно об этих деньгах, мне посоветовали от них избавиться, мой начальник службы безопасности узнал счет МВД на Кипре, туда я их и перевел», — довольно путано излагает Хоменко. О каком «счете МВД» идет речь, он не уточняет.
Впрочем, уголовные дела в отношении Хоменко и сопутствующий скандал не оставили его фирму на обочине. С 1998 года генеральных подрядов компания не получала, но и на субподрядах работы хватает. Среди объектов — пассажирский терминал аэропорта «Внуково», участки Третьего транспортного кольца в Москве, Боровского и Киевского шоссе, Ленинградского проспекта. Выручка в 2008-м составила около 2 млрд рублей.
Сейчас все силы «СУ-802» брошены на десятикилометровый участок Четвертого транспортного кольца Москвы. Строительство этой магистрали планируется завершить в 2013 году, сметная стоимость — 660 млрд рублей на 74 км дороги, то есть в среднем один километр обойдется московскому бюджету в 9 млрд рублей, или $280 млн. Цена некоторых участков нового кольца и вовсе зашкаливает: в июне 2008-го крупная московская компания «Мостотрест» выиграла право строительства 3,8 км — она получит 66,2 млрд рублей, то есть больше $700 млн за километр по прошлогоднему курсу и больше $500 млн по нынешнему.
Средняя стоимость дорог, которые должны быть построены по программе развития транспортной системы России в 2010–2015 годах, составляет $18 млн за км. Сейчас стоимость 1 км дороги в России — $13 млн, для сравнения: в Германии —$12 млн, в Китае — $3 млн (см. стр. 121). При этом качество дорожного покрытия в России не идет ни в какое сравнение с европейским: нигде в мире дороги ежегодно не ремонтируют (в Великобритании, например, ремонт осуществляют раз в 15 лет).
Как побороть воровство
Размер финансирования дорожного строительства заложен в федеральной целевой программе на несколько лет вперед, но сумма на каждый год утверждается в бюджете. Деньги поступают на счета Федерального казначейства, как правило, ближе к осени. Региональные подразделения Федерального дорожного агентства (Росавтодор) определяют объем работ в рамках полученного финансирования, проводят тендеры, распределяют подряды и следят за выполнением заказов. Муниципальные дороги финансируются из региональных бюджетов, это вотчина местных чиновников (траты на дороги только в Москве могут превышать расходы на федеральные трассы).
Как определить, сколько стоит строительство (ремонт) дороги? Любой проект начинается с составления сметы. В России в проектно-сметных организациях различной формы собственности трудится 240 000 человек. У большинства крупных строительных предприятий есть дочерние сметные компании. В систему Росавтодора входит даже специальный НИИ.
При этом абсолютно все участники процесса — чиновники, проектные организации, подрядчики — заинтересованы в завышении сметной стоимости. У тех же сметчиков оплата зависит от бюджета — как правило, это 4–7% от расчетной стоимости. Если расчет проводился дочерней структурой строительной фирмы, то и подряд, скорее всего, достанется ей.
По подсчетам российского Союза инженеров-сметчиков, в 85% случаев стоимость дорожного строительства можно считать завышенной на 15–30%. Сметчики с легкостью могут раздувать ее, ничего не нарушая. Дело в том, что все расчеты основываются на стандартах прошлого века. «В основе у нас сметные нормативы 1984 года, которые соответствуют технологии строительства 1950–1960-х годов», — говорит президент Союза Павел Горячкин. Стоимость складывается с учетом работы техники сорокалетней давности, которая давным-давно не используется: современные дорожные машины и технологии позволяют повысить производительность на 30–40%, но смета это не учитывает.
Раз уж все начинается со сметы, составители смет имеют возможность смотреть в корень проблемы и даже знают, как побороть воровство на дорожном строительстве. Горячкин считает, что при правительстве России (как, например, в Германии) нужно создать единый орган по вопросам ценообразования в строительстве и установить предельно допустимые ценовые максимумы. Сейчас сметным нормированием и ценообразованием занимается Минрегионразвития, проектную смету и техническую документацию проверяет Главгосэкспертиза, а Росавтодор входит в систему еще одного министерства — Минтранса. Олег Белозеров, замминистра транспорта, бывший руководитель Росавтодора, считает, что «систему ответственности необходимо распределить более точно». Но ответственных за дороги в стране становится только больше.
В июле 2009 года президент Дмитрий Медведев подписал закон о создании госкомпании «Российские автомобильные дороги» (ГК «Автодор»). Основная идея — привлечение в дорожное строительство частных инвестиций.
ГК «Автодор» будет раздавать подряды и координировать строительство, управлять платными федеральными трассами, которые сейчас активно строятся, и контролировать придорожный бизнес. Бесплатные дороги останутся в ведении Росавтодора. Появление еще одной госструктуры вряд ли снизит коррупцию и решит одну из вечных российских проблем. Да и кто ее будет решать, если существующее положение дел устраивает всех, кроме, пожалуй, автомобилистов и пешеходов.
Источник: www.forbes.ru
«Откатоемкие должности»
Изучив имеющиеся источники по теме «откаты», мы поняли, что в литературе происходит определенное упрощение достаточно сложного явления. Если резюмировать вкратце, то выглядит откат достаточно просто. Заинтересованный продавец дает деньги уполномоченному сотруднику покупателя, чтобы обеспечить беспроблемный сбыт своего товара (работ, услуг). Борьба также проста − принимать решение о закупках коллективом и приглядывать за сотрудниками. Однако мы попытаемся дать более глубокую картину, осветив явление, что называется, со всех сторон. Уже становится традиционным, что мы делим наши статьи на несколько частей − теоретическую, практическую, выводы и рекомендации
Часть первая, теоретическая
Явление отката. Давайте прежде всего определимся с термином «откат». Для начала отбросим условности и перестанем брать это слово в кавычки. В обиходе откатом обычно называется денежная сумма, уплачиваемая представителями заинтересованной организации (чаще продавца) сотруднику другой организации (соответственно чаще покупателя) за его благосклонное отношение к ним.
Само название «откат» подчеркивает тот факт, что откатная денежная сумма движется в направлении, обратном движению основного платежа от покупателя к продавцу, т. е. откатывается обратно от продавца сотруднику покупателя. Благосклонное отношение может выражаться в заключении контракта именно с этой организацией, победе на тендере, обеспечении выгодных цен и иных условий.
С юридической точки зрения откат соответствует деяниям, предусмотренным ст. 204 УК РФ («Коммерческий подкуп»). Если на получение отката претендует лицо, которое не обладает необходимыми полномочиями или возможностями, то его действия квалифицируются по ст. 159 УК РФ («Мошенничество»), считаются не откатом, а «разводкой» и порицаемы в деловой среде.
Разновидностью отката можно считать явление, когда покупатель платит продавцу официально и еще сотруднику продавца за обеспечение выгодных условий. Будем называть для определенности это явление «боковик». Многое из написанного про откаты, вполне применимо и к «боковикам».
В основе отката как явления лежат три источника:
• такие одобряемые государством и обществом мотивы, как стремление коммерческой организации увеличить доходы и прибыль, а физического лица − увеличить свои личные доходы;
• один из традиционных и неизбежных методов (приемов) управления − делегирование полномочий должностным лицам внутри организации;
• тяга вышеуказанных должностных лиц к быстрому обогащению (ничто человеческое им не чуждо).
Работает это все, как мы понимаем, достаточно просто. Определенную остроту в эту идиллическую картину изредка могут привнести рассерженные конкуренты, ФАС, правоохранительные органы, обделенные коллеги уполномоченного получателя отката, а также его руководители, служба безопасности и комбинации этих вариантов.
Поскольку все мы имеем определенное представление о работе механизма отката, то можем сделать вывод, что:
• в условиях нашей рыночной экономики откат практически неизбежен, как, впрочем, и в любой другой экономике;
• получение отката должностным лицом происходит вследствие делегирования ему определенных должностных полномочий (распоряжаться имуществом, заключать договоры, пр.).
При этом интуитивно понятно, что чем больше у сотрудника полномочий, тем более откатоемкой является его должность. Следовательно, самая откатоемкая должность в компании − это ее руководитель, генеральный директор, директор. И далее по рангу: чем ниже уровень сотрудника, тем меньше у него возможностей получить откат. На этом теоретическая часть статьи закончена, и мы переходим к более интересной части − практической.
Часть вторая, практическая
Объем явления. Чтобы не перегружать статью ссылками, просто укажем, что, по различным оценкам, объем «откатных» и схожих с ними явлений (типа взяток) лежит в пределах от нескольких процентов до десятков процентов ВВП. Попробуем и мы дать оценку. В строительстве (а строители довольно скрупулезные люди, они на все расходы составляют сметы, может быть, даже и на откаты) обычный норматив отката − порядка 10 % от стоимости договора. Вроде бы немного, но в цепочке «заказчик − генподрядчик − субподрядчик» не один откат, а уже два, т. е. 20 %. В цепочке «застройщик−технический заказчик−генподрядчик−субподрядчик» уже три отката и, как мы можем предположить, 30 %.
Понятно, что чем больше звеньев в цепочке, тем больше откатов может произойти. И небольшие вроде бы откаты в 2−5 % в длинной цепочке могут сложиться в неплохую сумму. Так что оценка в десятки процентов не кажется сильно завышенной. Знакомые строители как-то жаловались, что на рынке много контрактов подряда, но все они с нулевой или даже отрицательной рентабельностью. Посредники и откаты на более высоких уровнях «съели» всю рентабельность, а строить себе в убыток ни один реальный подрядчик не то что не хочет, а просто не может.
Действующие лица. Руководитель (генеральный директор) − самая откатоемкая должность. Здесь теория и практика находятся в трогательном согласии друг с другом. Из каждого правила, однако, должны быть исключения, перечислим основные.
• Номинальный директор. Понятно, что если генеральный директор является номинальным, т. е. все решения за него принимает другой человек, то именно тот другой человек и является самым «откатоемким» сотрудником.
• Директор «по протекции». Если генеральный директор пришел по протекции, то иногда откаты вместо него принимает его патрон, а самому директору остается только подписывать документы. При этом во многих других вопросах такой генеральный директор вполне самостоятелен, чем и отличается от номинального директора. Иногда лицо, от которого зависит директор, может обязать того «заносить доляху от откатов», не связываясь непосредственно с источниками откатов.
• Директор − владелец компании. Если директор является собственником, то для него брать откаты − это все равно что тащить у себя самого.
• Честный директор. Без комментариев.
Итак, как же действует директор для организации откатной схемы? Вариантов много, выбор зависит от организации бизнес-процессов компании. Если закупки и (или) продажи компании разовые, т. е. речь идет об относительно крупных и редких сделках, то генеральный директор любезно снисходит до личного ведения переговоров, и ему группа соучастников не нужна. Все условия отката он может с глазу на глаз спокойно обговорить с контрагентом в уютном ресторанчике. Потом в дальнейших переговорах в офисе, «при людях», эту тему уже можно не затрагивать.
Если контрагентов много и сделки частые, то тут уже без помощника не обойтись. На сцену выходит второе по степени участия в откатном процессе лицо − сотрудник, ответственный за приобретение товаров, работ, услуг по основному виду деятельности. В различных компаниях это могут быть разные должности. В торговой компании это может быть начальник отдела закупок, в строительной − начальник отдела строительства, в производственной − начальник отдела материально-технического снабжения, ну или во многих компаниях − коммерческий директор. Генеральный директор возлагает на это лицо обязанность получения откатов, сам оставаясь одновременно и в стороне от грязных дел, и в доле от полученных откатов.
Усложнение схемы. В крупных компаниях обязанность сбора откатов и передачи установленной доли «наверх» может быть делегирована не на один, а на несколько уровней вниз. Так формируется устойчивое преступное сообщество, возглавляемое генеральным директором, связанное общими деловыми интересами и круговой порукой.
Это настоящая команда, очень дружный и работоспособный коллектив, всегда производящий самое приятное впечатление на неискушенного наблюдателя. В теории управления они же иногда называются инсайдерами, т. е. лицами, входящими в ближний и самый доверенный круг общения генерального директора. Участь аутсайдеров же в такой ситуации незавидна. Это именно их увольняют за неудовлетворительную работу, их же ловят и примерно наказывают за «несанкционированные» откаты.
Надо отметить, что не всегда наверху откатной пирамиды стоит именно генеральный директор. Эту роль может играть другой высокопоставленный сотрудник, имеющий необходимые возможности и влияние в коллективе. В такой ситуации возможны различные варианты развития событий.
Если ситуация устойчива, откаты идут, а генеральный директор не создает проблем, то главный откатчик может активно поддерживать его во всех отношениях. Это бывает, например, когда откатчик не метит на место генерального. Если откатчик хочет занять место генерального и понимает, что может это сделать, то он вероятно, будет использовать имеющиеся у него ресурсы. Их несколько.
Первый − снижение показателей деятельности компании − осуществляется просто, путем увеличения нормы откатов и снижения финансовых показателей компании. Это наверняка поспособствует снятию генерального с должности. Второй − использование накопленного финансового ресурса на занятие заветной должности различными способами.
Сравнение общепринятых нормативов откатов и рентабельности деятельности компаний говорит о том, что это величины одного порядка. Иногда бывает так, что откатчики зарабатывают больше, чем владельцы компании. Грамотные откатчики всегда знают меру, т. е. сколько можно взять откатов. Если брать слишком много − в компании будут убытки, и собственники в один прекрасный момент могут озадачиться проблемой и сменить менеджмент.
С основной деятельностью все понятно. Но не дремлют и сотрудники, занимающиеся закупками по неосновной деятельности. Это обычно транспортники, хозяйственники, прочие снабженцы, начальники отдела капитального строительства. Конечно, у них в распоряжении не такие большие обороты, как по основной деятельности компании, но все равно это лучше, чем ничего. А если генеральный директор или другой топ-менеджер не претендует на часть отката, то вообще здорово.
Но у нас в сторонке скромно остались IT − специалисты по информационным технологиям, айтишники. Эти ребята умеют говорить разные умные слова про платформы, миграции, шлюзы, серверы, ЦОД, ПО, ERP, аутсорсинг обслуживания и техподдержки, информационную безопасность. Говорить с теми же интонациями в голосе, что и завхоз.
Потому как двигатель прогресса в информационных технологиях тот же, что и у менее продвинутых в кибернетике хозяйственников. Проконтролировать расходы на ГСМ − задача, решаемая без применения высшей математики. А вот оценить стоимость ПО, созданной информационной системы так легко не получится. К тому же есть одно существенное обстоятельство.
Поставщики ПО обладают возможностью платить откаты, величина которых в процентном отношении достигает гораздо больших размеров, чем откаты в «традиционных» сферах. Почему? Причина кроется в самом характере программного обеспечения. Если программа уже создана (написана), то стоимость создания каждой ее последующей копии близка к нулю.
Стало быть, величина отката теоретически лежит в пределах стоимости ПО. Кроме того, поставщик ПО может получать вознаграждение за внедрение и дальнейшее обслуживание (поддержку) ПО. Таким образом, база для получения откатов расширяется. Сфера IT с точки зрения применения откатов довольно благодатна.
А что же сотрудники сбытовых подразделений компаний? Самый главный из них − обычно или коммерческий директор, или начальник отдела сбыта. Они, по идее, не могут брать откаты, они сами должны их давать сотрудникам тех организаций, куда сбываются продукция, работы, услуги.
Это как раз в бюджете сбытовых подразделений компаний есть строка − «расходы на реализацию», куда обычно и входят откаты. Это как раз они заманивают невинных сотрудников покупателей и искушают их откатами. Но носить всю жизнь деньги другим, а себе не взять ни копейки − это мучение, выдержать которое под силу не каждому. И они частенько не выдерживают. Выглядит это по-разному.
Кто-то обеспечивает «своему» покупателю выгодные условия, в том числе и по цене, и берет за это умеренную плату (боковик). Кто-то просто, без затей, входит в долю в откате, причитающемся покупателю. Иногда по договоренности с покупателем, а иногда просто не донося до него часть предназначенной ему суммы. Дескать, вот твои двадцать тысяч, как договаривались, но распишись за тридцать, ты же друг и сам все понимаешь. Если вообще принято требовать подпись или объясняться в таких обстоятельствах.
Похоже, далеко от откатной темы оказались финансисты, они ничего не продают и не покупают. Но не все. Есть финансисты, которые глубоко в курсе дела. Они знают, где можно получить откат. Например, получение кредита в банке представляется вполне хорошим основанием.
Ничего, что немного повысилась процентная ставка по взятому компанией кредиту, но на душе-то стало значительно теплей. Ваша компания богатая, у нее много денег и ей не нужны кредиты? Не беда. Многие банки начисляют процент за средний остаток по вкладу. И не только на расчетный счет, но еще и главному финансисту лично. Важно уметь правильно договориться с банком.
Если вдруг не получается договориться, а такое вполне может быть с «государственным» банком, − поменять банк. А еще есть депозиты, банковские гарантии и ценные бумаги. Обороты «черных» наличных и безналичных денег тоже, понятное дело, могут давать искомый результат.
Ну и наконец, топ-менеджеры, занимающиеся развитием больших компаний, продажей имеющихся или приобретением новых активов, других компаний, бизнесов. Эти ребята активны и всегда знают, что сделать и как аргументировать. Ну, приблизительно следующим образом. У нашей компании много различных бизнесов.
Это проблема, поскольку сложно организовать управление непрофильными бизнесами и их нужно срочно продать, а потом сконцентрировать усилия на основном бизнесе. Продали, откат (точнее, «боковик») получили. Время прошло, поиздержались, а продавать уже больше нечего. Вспоминается слово «диверсификация», или, по-русски, размещение яиц по разным корзинам.
Вытаскивается идея − нужно срочно диверсифицировать бизнес для снижения рисков. И опять приобретаются новые бизнесы, естественно непрофильные, и, естественно, не без отката. Цикл замыкается. Так что рынок слияний и поглощений также не чужд теме отката.
Многие компании, чтобы избежать при проведении закупок откатов и завышения стоимости приобретаемых ценностей, прибегают к тендерной процедуре. Ну и в поле нашего зрения попадает организатор тендеров, проводимых компанией, вне зависимости от занимаемой им официальной должности. Количество специфических тендерных изощрений, при помощи которых организатор тендерных торгов может повлиять на выбор победителя, может поразить даже видавшего виды мошенника. Соответственно, искушенный в таких тонкостях организатор имеет полное право на получение откатов.
Вывод. Все сотрудники, имеющие определенные полномочия, могут получать откаты. Величина откатов определяется:
• положением сотрудника в иерархии, степенью его влияния;
• величиной части бюджета, находящейся в его распоряжении;
• установившимися в сфере практикой и нормативами откатов;
• степенью контроля доходов (расходов) другими службами.
Если в структуре компании выделены так называемые центры финансовой ответственности (ЦФО), центры доходов и расходов, то их руководители как раз и есть обладатели откатоемких должностей компании.
Также надо отметить еще один важный момент. Получателем отката не всегда является уполномоченное лицо, ставящее свою подпись под договором. Им может быть лицо, которое такие договоры готовит.
Техника вопроса. Получение отката.
Банальный способ. Наличные. Компания рассчитывает «бонус» исходя из объемов и условий прошедших сделок. Затем уполномоченный менеджер встречается с получателем отката и передает заветный конверт. Иногда менеджер должен брать у получателя отката расписку в получении денег.
Впрочем, делается это нечасто и с двумя целями: «замазать» получателя и проконтролировать передающего откат менеджера. Используется в основном для мелких расчетов.
Более современный способ. Безналичный перевод. Перевод осуществляется безналичным образом, с одной компании на другую. Здесь может быть много вариантов: перевод с одной «помойки» на другую, перевод с «белой» компании на «белую», и так далее. Смысл в том, что денежные средства переходят от передающей стороны стороне получателя отката.
В отличие от предыдущего способа, чаще используется для расчетов между серьезными людьми. Если и та, и другая компании − офшоры, то это уже уровень очень серьезных людей и такой расчет практически не выявляется.
Экзотические способы. Передача в качестве отката неденежных активов: акций, долей, ценных бумаг, недвижимости. Может происходить между третьими лицами, аналогично безналичным переводам. Также передача нематериальных активов: должности, звания, протекции. Еще вариант.
Вместо передачи денежных средств заключают выгодные контракты. Например, Подрядчик в благодарность сотруднику Генподрядчика, заключившему с ним договор, дает субподрядный контракт фирме, указанной тем самым сотрудником Генподрядчика.
Часть третья. Что делать?
Оценка явления. Если рассмотреть явление отката более-менее объективно, то понятно, что для общества в целом оно вредно − ведь суммы отката заложены в себестоимость всех товаров, которые мы приобретаем. Начиная с буханки хлеба и заканчивая квартирой. Кому полезно, тоже понятно: коммерсантам − получателям откатов и коммерсантам, дающим откат, продвигая свой товар.
Отказаться от откатной практики коммерсанты не смогут в принципе, и нам придется оплачивать их откатные игры еще очень долго. Таким образом, общество, создав в целях удешевления товаров конкуренцию на свободном рынке, оказалось в заложниках у коммерсантов − операторов этого рынка и платит им дань в виде откатов, тем самым увеличивая стоимость товара на сумму откатов. Благими намерениями, как говорится…
Стоит ли бороться с откатами? Несмотря на то, что явление в целом негативное, перед тем как объявить ему войну, надо как следует подумать и семь раз отмерить.
Мысль первая. Если попытаться запретить выдавать откаты, которыми ваш отдел сбыта награждает сотрудников ваших покупателей (заказчиков), то можно обрушить весь сбыт. Система сбыта выстраивается не за один день, не за месяц и даже не за год. А вот обрушить ее можно довольно быстро.
Как только прекратится выплата вознаграждений, сотрудники покупателей и заказчиков начнут испытывать недостаток премиальных средств и найдут новые их источники. Они, как легко догадаться, у ваших конкурентов. Поэтому поступать так категорически нельзя.
Мысль вторая. Было бы неплохо воспрепятствовать получению откатов своими сотрудниками от поставщиков и подрядчиков товаров, работ. Некоторые крупные компании проводят ряд мероприятий. Например, одни создают горячие линии для поставщиков, для того чтобы те жаловались на сотрудников компании, требующих от них откат. Другие включают полиграф.
Третьи принимают решения коллективно. Четвертые направляют «засланных» поставщиков искушать своих сотрудников. И это все правильно, поскольку снижает общий уровень откатов и среднюю себестоимость товаров, продукции. Но откаты все равно живут. Причина неустранима, поскольку лежит глубоко − в природе человека и характере экономических взаимоотношений.
Мысль третья. Бывает, что в компании сложилась группа менеджеров, наладивших откатную систему, которая позволяет им зарабатывать больше, чем владельцы компании. Эта группа может накопить достаточно средств, чтобы выкупить компанию у владельцев или открыть свой аналогичный бизнес − связи у них уже налажены. В этом случае у владельцев есть только одно правильное решение − грамотно организованная смена всего менеджмента компании.
Выводы. Любой сотрудник, имеющий определенный функционал или полномочия, может получать откаты. Борьба с откатами − тема весьма неоднозначная и достаточно сложная со всех точек зрения.
Источник: bishelp.ru