Эту статью могут комментировать только участники сообщества.
Вы можете вступить в сообщество одним кликом по кнопке справа.
Роберт Краснов перепечатал из www.pseudology.org 1 июня 2012, 21:46
7 оценок, 3493 просмотра Обсудить (100)
Ровно 80 лет тому назад, в 1932 году, в свет вышла первая часть одного из самых известных произведений советской литературы — «Как закалялась сталь». Благодаря этому роману, многократно изданному, экранизированному и изучаемому, его автор Николай Островский официально причислен к одному из столпов социалистического реализма..
Но, как это часто бывало в СССР, легенда о Павке Корчагине — образ которого тысячекратно использовался агитпропом в качестве примера героизма советского народа — является, мягко говоря, литературным вымыслом. Можно было бы с этим и согласиться и поставить жирную точку на этом романе, как и оставить сюжет на совести его автора. Но все дело в том, что идеологи позиционирует это произведение не иначе, как АВТОБИОГРАФИЧЕСКИЙ роман писателя-героя. А раз так, то его нужно не просто читать и восхищаться, а исследовать и изучать, обращаясь к реальным документы и живым свидетельствам. В произведении имеются, мягко говоря, неточности, да и, по сюжету, возникает масса вопросов, ответив на которые, становится ясно: вранье это, от первого до последнего слова.
ПИСАТЕЛЬ-ТЕРРОРИСТ, ВОСПЕТЫЙ СОВЕТСКОЙ ПРОПАГАНДОЙ.
Оговорюсь, тема эта не нова, да и возникла она не сегодня — сомнениям подвергали не только жизнь и подвиг Павки Корчагина — но, тем не менее, уверен, для многих это все равно будет откровением.
Роберт Краснов
Обыкновенная биография в необыкновенное время
Заслуженный лесовод профессор Павел Вакулюк, исследуя историю некогда дремучих Боярских лесов (Киевская область Украины, — прим.), обнаружил интересные факты, касающиеся такого, казалось бы, незаметного эпизода, как заготовка дров в Боярке в годы советской власти. Тема вывела профессора на историю Николая Островского и знаменитой узкоколейки, где Павка Корчагин потерял калошу и здоровье.
В лекции, прочитанной работникам лесной промышленности и изданной микроскопическим тиражом в 1999 году, профессор Вакулюк цитирует любопытнейший документ, напечатанный на машинке и подписанный рукой Николая Островского. Документ обнаружен директором Острожского краеведческого музея Анатолием Хведасем и директором Ривненского музея Борисом Шапиевским. Приводим его в том странном виде, в каком он написан , на украинском языке.
“АВТОБИОГРАФИЯ.
Родився я в 1904 р. в с. Вілії Волинської губернії. Батько мій працював на гуральні ( винокурне, — прим.) робітником у солодочному відділі. Там я вчився в сільській школі. 1914 р., коли кінчалася війна гуральню закрили і батько зостався без роботи, тоді він переїхав з семею на ст. Оженін п. З. З., де працював в сіноприємочному пунктові.
Как закалялась сталь (1973)
Мій старший брат поступив у 1914 р. на ст. Шепетівку на службу помішником слісаря в депо і ми всею сімею приїхали в Шепетівку. Мій батько старий, 68 л., не міг вже працювати, тоді нам з братом прийшлось працювати на сім’ю. Я поступив на роботу в буфет на станції, на кухню підносити обіди. Там я пробув до 19 року, в 1919 р. поступив на матеріальний склад ст.
Шепетівки різати дрова до паровика, де й проробив до 20 року.
Потім поступив звіте учнем помішником кочегара на електростанції, де проробив до року. Був кубовщиком на станції в переміжку вчився в школі. В 21 році була перша конференція робітничої молоді, де я був вибраний на повітову конференцію молоді, після чого вступив в КСМУ Шепетівської організації.
В серпні місяці КСМ командірувало мене в Київ до школи залізно-дорожної (електро-технічний відділ) де я був до кінця 1922 р. Опісля я був хворий кілька раз (більше 8 м.) тифом. Захворавши, приїхав в Шепетівку до батьків, де й болів. В час цеї хворісті ( болезни, — прим.) в груднім (в декабре, — прим.) проходила Всеукраїнська перепис КСМУ, котрій я не пройшов і механічно вибув з КСМ.
Після хворісті вступив в КСМУ в 1923 р., в травні місяці (в мае, — прим.) був посланим Окркомом КСМ секретарем Берездівської районової організації, де працював увесь 1923 рік. У вересні 23 року був прийнятий кандідатом КПБУ Берездівською парторганізацією і затверджений Окркомом КПБУ 17 січня 24 р.
Рекомендували в партію: Лисицин Миколай Миколаевич, член кпбу з 18 року, п. к. ч. 289188, Предрайвиконкому, Трохимів, член КПБУ з 20 р. п. к. ч. 290391 секретар Райпарткому і Панасевич, член КПБУ з 20 р. п. к. ч. 2777.
В травні місяці був посланий окркомом КСМУ райорганізатором на Заславля, де й працюю до цього часу.
М. А. Островський”.
Позвольте, а где же героические подвиги в гражданской войне?
Где горячие кони и сверкающие шашки? И где, наконец, тяжкие ранения, приведшие Павку Корчагина к слепоте и неподвижности? В официальных биографиях Островского сказано, что в 1918 году он пошел добровольцем на фронт, служил в бригаде Котовского и в Первой конной армии. Что в 1920 году был ранен под Львовом, что после войны работал в Киевских железнодорожных мастерских.
Наверное, Николай Островский действительно был сильным человеком. Осложнения после тифа сделали его беспомощным инвалидом, но он мужественно боролся с недугами, не стал попрошайкой и до конца жизни пытался заниматься делом.
Но если приведенная выше автобиография, в самом деле, была написана, а не только подписана Островским, то возникают серьезные сомнения в том, КАК он писал свои романы.
Известно, что ЦК ВЛКСМ и журнал “Молодая гвардия” направили к нему писателей Анну Караваеву ( на фото) и Марка Колосова, которые “редактировали” то, что писал Островский. Известно также, что в 30-е годы из его произведений изымались значительные куски, где шла речь о тех, кто оказался “врагом народа”.
Профессор Вакулюк в своей лекции особое внимание уделяет знаменитой Боярской узкоколейке, якобы построенной героями-комсомольцами для перевозки дров в Киев. И тут обнаруживаются странные несообразности.
Не надо строить узкоколейку в шесть верст на паровой тяге
Достаточно и конной. Но в этом случае незачем было возводить насыпь из глины, которую-де смывал дождь. Нет в Боярских лесах глинистых почв, они там песчаные. Не росли там грабы, вдохновенно описанные в романе о Павке Корчагине. Кстати, кора граба гладкая, а не морщинистая, как пишет автор (или авторы?) романа Островского.
Но самое главное: не было той самой комсомольской узкоколейки. Были совершенно другие и в других местах.
“В 60-х годах, — пишет профессор Вакулюк, — местные краеведы пытались установить, где же была эта самая узкоколейка? Они опросили одиннадцать участников строительства, из них только трое попытались показать, где была трасса, но все в разных местах и направлениях. В воспоминаниях восьми других участников о месте строительства узкоколейки просто не упоминалось”.
Шаг за шагом профессор Вакулюк развенчивает легенду о Боярских подвигах комсомольцев-добровольцев
В романе “Как закалялась сталь” мужественный партиец Жухрай говорит комсомольцам, что в лесу заготовлено 210 тысяч кубометров дров, которые не на чем вывозить.
Чтобы заготовить такое количество дров, утверждает заслуженный лесовод Вакулюк, пришлось бы вырубить более тысячи гектаров леса. То есть, участок длиной в пять и шириной в два километра. Нет там таких участков.
К самому ближнему селу, говорится в романе, — пятнадцать верст. Без паровозов не обойтись. Но до ближайших к Боярке сел — Виты Почтовой, Глевахи, Малютинки, Забирья и Белгородки не пятнадцать, а от полутора до семи верст. И железнодорожная станция расположена не среди леса, а в центре Боярки.
Не нужна была там узкоколейка. Да и нет в архивах ни одного документа о строительстве этой несчастной дороги.
В архивах есть другие свидетельства
До начала Первой мировой войны лесозаготовки в казенных лесах производились на научной основе. В 1913 году расчетная лесосека по Боярскому казенному лесничеству составляла 101,1 га.
После революции большевики провозгласили: “Все на топливный фронт! Добудем дрова — раздавим буржуазию!” Лес стали вырубать целыми массивами. От некогда громадных лесных богатств нам осталась разве что книга ненастоящего писателя о ненастоящих подвигах.
Вот уж поистине: что написано пером, того не вырубишь топором.
Так сочинялась сталь.
Источник: maxpark.com
«Как закалялась сталь» или как 300 шариковых строили Боярку.
После обсуждения повести в программе «Игра в бисер», — которое не сказать чтоб было ярким и подробным — но все же увиделось многое в другом свете. М Веллер рассказал, как участвовал в строительстве узкоколейки, и как малыми силами, в количестве до 10 человек, они в короткий срок построили дорогу, в то время, как на строительство Боярки было кинуто 300 человек. И эти 300 человек в голоде, холоде, болея, изнемогая работали день и ночь. Яркий пример неумения организоваться, а главное — не дорожить человеческими жизнями.. Ждала, что в передаче раскроется биография Н Островского.. чтоб понять, на какой почве вырастают революционные безбашенные фанатики, не жалеющие ни своей, ни чужих жизней.
Понравилось, как один из участников передачи сказал, что книга в разном возрасте воспринимается по-разному: в юности романом восхищаешься, в зрелом возрасте разочаровываешься и романом и его героями, а в возрасте 60 — жалеешь героев романа и их непутевую, отданную фанатичному делу — жизнь. Я отношесь к героям книги именно с такой жалостью, наверное даже материнской. Кстати, мать Николая Островского рассказывала (где-то я читала), как она отчаянно молила Бога, чтоб ее сын прекратил воевать и мотаться непонятно где и с кем, а жил бы дома, возле нее. И вот ее мольба была услышана, ее сын стал бездвижным, слепым инвалидом. , и навеки остался возле своей матери.
Несомненно, Островского можно назвать уникальным человеком, фанатичным, который возможно заблуждался, но оставался преданным своему делу и честным до конца если не перед читателями, то хотя бы перед собой.
Источник: pycckux.livejournal.com
Как на самом деле закаляли сталь Николая Островского
Девяносто лет назад была закончена самая, пожалуй, крупная и влиятельная книга соцреализма «Как закалялась сталь». После написания она прошла через великую вереницу правок, цензурных и идеологических напластований. От первоначального текста мало что осталось. Мы предлагаем читателю вернуться к изначальной версии повести. Но даем не сам текст, а лишь запись основных линий сюжета, т.е. план книги, какой ее увидел перед собой автор, впервые поставивший в ней финальную точку.
Город Шепетовка. Павка Корчагин работает подручным кочегара, когда прибежали сказать, что в Питере «скинули царя». Старый кочегар замечает про себя: «Теперь такая свобода настанет, что надо ружье достать».
Вечером Павка по пути с работы видит: уходят русские солдаты, на них без боя наступают немцы. Один солдат бросает в канаву ружье и шинель, напяливает на себя ватник, который тащил в руке, и бежит в поле. Павка поднимает ружье и огородами идет домой.
Дома видит, что вернулся старший брат Артем. «Ты же на фронте». – «Фронт теперь везде, братишка». Вечером Павка засовывает ружье в завалинку под окном.
В город входят немцы. Объявляют, что надо сдать оружие. Кто не сдаст, того расстреляют.
Павка пришел сдавать ружье. Больше никто не пришел. Его у него принимает седой солдат с усами, который неожиданно говорит по-русски: «Других с оружием не знаешь?» – «Знаю». Павка называет фамилии, седой солдат записывает.
Брат Артем устроился в ту же кочегарку. Кидая уголь в топку, говорит: «Времена теперь собачьи, надо организовать ячейку». – «Какую?» – «Там посмотрим, чья возьмет».
В городе стреляют. Павку с Артемом заставляют вести эшелон с немцами. Артем хочет устроить аварию. Старый кочегар свистит в свисток. К ним бегут немцы.
Артем прыгает с паровоза, немцы по нему стреляют. Павка продолжает кидать уголь в топку.
Павка влюблен в девушку Тоню, дочь лесничего. Но она на него не смотрит, танцуя вечером в парке под звуки духового оркестра ветеранов японской войны. Вдруг раздаются выстрелы, топот лошадей. В город вошел Петлюра.
А в доме у Павки поселился беглый матрос Жухрай, друг Артема. Его ищут петлюровцы. Жухрай ест борщ и «подкатывает» к матери Павки. Он просит Павку пойти погулять. Когда тот возвращается, Жухрай рассказывает ему о единственной партии, которая стоит за рабочих и кочегаров.
На следующий день возвращается Артем, они обнимаются с Жухраем и садятся организовать ячейку. Врываются петлюровцы, вяжут Жухрая, а Артема убивают выстрелом из ружья. Двое бандитов заходят в комнату к матери Павки.
Артем чудом выживает, говорит, что в лесу у него отряд, надо туда пробиваться. С улицы раздаются крики, это бандиты куда-то тащат девушку Тоню. Артем приказывает Павке: «Сидеть!» И тот сидит. Крики смолкают.
К вечеру прибегает Лиза Сухонько, подруга Тони, спрашивает, не видели ли они, куда ее потащили. Ей указывают, и она уходит. Артем идет за ней. Павка ест борщ.
Горит депо. Его подожгли петлюровцы. Они отступают под ударами красных. Появляется Жухрай, говорит, что у него есть ячейка, в нее записалась спасшаяся Тоня. «Ты, Павка, тоже записывайся». Но Павка считает, что еще рано.
Уходящие бандиты забирают с собой старого кочегара и Артема, который попался, когда пошел с Лизой спасать Тоню. Оказывается, Тоня убежала и скрывается в заброшенной избушке лесника. Туда приходят Павка с Лизой. Павка признается в любви к Тоне, но тут на опушке начинается бой между красноармейцами и бандитами. Красноармейцы прогоняют бандитов и арестовывает Павку и двух девушек.
Павка сообщает, что у него есть ячейка. Но его хотят расстрелять, он чудом спасается, оставив девушек красноармейцам.
Дома убежавший Артем сообщает матери и Павке, что он присоединяется к Красной армии. Мать не пускает Павку, но Артем заставляет его обещать, что он запишется в комсомол.
Павка уезжает в Казатин. Тем временем Жухрай командует эскадроном и получает награду из рук комдива. Когда они празднуют, приносят письмо от Павки, где тот пишет, что его ранили. Оказывается, он стал кавалеристом бригады имени Котовского, и они идут к Одессе, на соединение с эскадроном Жухрая. Все смеются, потому что бои идут под Херсоном.
Комдив отсчитывает Жухрая за жестокое ведение боя: он не берет пленных. Прибывший Павка согласен с Жухраем. Комдив спрашивает, не комсомолец ли он. Павка подтверждает, и комдив берет его себе в вестовые. Жухрая уводят под арест.
За годы службы в Красной армии Павка возмужал, а Жухрай записался в чекисты. Все трое встречаются в доме матери Павки и Артема. Последний стал троцкистом и зовет в свою партию брата, но Жухрай запрещает. Потом Жухрай уединяется с матерью братьев, а братья поют революционные песни в полголоса, чтобы не мешать.
Вы еще не устали? Это все написано в первой редакции романа «Как закалялась сталь», которую потом нещадно переделали. Но копия сохранилась у японского переводчика романа, театрального режиссёра Рёкити Сугимото , бежавшего из Японии в Советскую Россию, где его вскоре расстреляли как английского шпиона (поскольку норма на японских шпионов к его аресту была выполнена).
Во втором томе Павка уже работает чекистом. Восстание белогвардейцев заканчивается тем, что Павку бьют ломом по голове. Он попадает в госпиталь, где заболевает тифом. В горячке ему снится, что его посещает Тоня.
У Павки начинаются головные боли, его отправляют на лечение в Киев. По дороге он встречается со старым кочегаром, тот все еще водит паровозы. Они пьют самогон, кочегар показывает фотокарточку своей первой любви. На карточке Павка узнает свою мать. Чей отец этот усатый кочегар – его или Артема?
В Киеве, прямо в госпитале, Корчагина назначают телохранителем Риты Устинович, которая лежит в соседней палате и руководит оттуда партийной организацией Подольского района. Он влюбляется в боевую подругу, но та, не замечая его чувств, неожиданно сходится с Жухраем, который приезжает навестить Павку.
Чтобы освободится от любовного наваждения, Павка решает окунуться в партийную работу и устраивается в киевского отделение ОГПУ. На заседание тройки к ним поступает дело старого кочегара. Павка проводит допрос, но старик умирает раньше, чем признался, чей же он отец.
Снова тиф и горячка. И снова в бреду приходит Тоня. Тут же сообщают о смерти Ильича, и Павка обещает отомстить мировому капиталу за смерть вождя. Кричит: «Будем решать всех, всех, весь мир насилья, никого живым не отпустим!» Тоня принимает клятву Павки, стирая с его подбородка кровавую пену. Оказывается, она настоящая, работает санитаркой госпиталя.
Эту клятву слышит Рита Устинович за стенкой, которая долго думает и вдруг осознает, что любит Павку, а Тоня – ее классовая соперница.
Появляется Артем, они пьют самогон, вспоминая былые дни. Тут приносят письмо от Жухрая, тот просит приехать и организовать ремонт железнодорожной ветки, по которой надо перебросить красные войска на восток. Никто кроме Корчагина с этим не справится. Слабый Павка берется за трудное задание.
Снегопад, заносы, отсутствие вода и еды, сырая землянка, но работа на ветке не прекращается ни на минуту. Чекист Павка жестко руководит действиями добровольцев. Они его уважают и работают на износ.
Идет первый пробный состав. На нем везут переселенцев. В окно Павка видит лицо Риты Устинович. Они молча смотрят друг на друга. У Риты на руках младенец, она плачет.
Состав отходит в темноту.
Врач говорит, что чекист Корчагин не может продолжать работу. У него нарушено зрение, нет половины легкого и дрожат руки, поэтому он не может метко стрелять из нагана, а это помеха его работе. Павка не сдается. В этом его поддерживает постаревший Жухрай, который приезжает из Москвы бороться с украинскими националистами и контрреволюцией.
На улице Павку переезжает автомобиль. У него покалечена нога. Его отправляют в санаторий в Евпаторию. Там он встречает Тоню, она жена важного комиссара из аппарата на Лубянке. Говорит, что недавно узнала, что мама Павки умерла.
А Павка не знал!
Он возвращается в Шепетовку. В старом доме никто не живет. К нему приходит Лиза Сухонько. Павка говорит, что решил записать свою жизнь, чтобы читатель знал, что сталь революции закалялась непросто. Но у него нет зрения. Лиза говорит, что она будет писать, а Павка пусть диктует.
На том и решили. На стенке весит карточка с лицом Артема. Его расстреляли за троцкизм много лет назад. Павка говорит, что сам вел дознание и ни о чем не жалеет.
Иногда наезжает Жухрай. Он ведет разговоры с Лизой в соседней комнате. Говорит, что надо беречь Павку. Конец второго тома.
ПС. Мы здесь оставили в тени то, что автору представлялось самым большим опытом его жизни: крах любовной линии. Сочинитель болел не только глазами и прочими органами, но и страдал от нарушений сексуальной сферы: его могла возбудить лишь женщина, приговоренная тройкой. Этим фактически болели все чекисты той поры, что, в частности, зафиксировано в известной франко-русской картине «Чекисты» 1992 года.
ППС. Именно на этот вариант романа литкритик Аннский написал в журнале ЛЕФ знаменитую рецензию со словами: «Биография удивительной тупости и поразительной бессмысленности в каждой своей детали. Шедевр!» За что и схлопотал.
Источник: roar22.livejournal.com