Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Рябов Юрий Владимирович
Исследуется план переселения жителей поселений и перенос строений из зоны затопления водохранилища Братской ГЭС ; анализируется ход расчета и выплат компенсаций; изучается процесс переселения и связанные с этим трудности и проблемы, по-прежнему актуальные и сегодня.
Похожие темы научных работ по истории и археологии , автор научной работы — Рябов Юрий Владимирович
Политические репрессии на Краснознаменном Балтийском флоте в преддверии второй мировой войны и их влияние на состояние боевой подготовки
POPULATION RESETTLEMENT AND DWELLING REMOVAL FROM FLOODED AREA OF BRATSK HYDROELECTRIC POWER STATION RESERVOIR
The article studies a resettlement plan from the flooded area of the Bratsk hydroelectric power station reservoir. It analyzes the calculation and payments of compensations, examines the resettlement process and related difficulties and problems, which are still relevant.
Тайны братского водохранилища. Страшные истории
Текст научной работы на тему «Переселение жителей и перенос строений из зоны затопления водохранилища Братской ГЭС»
ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ЖИТЕЛЕЙ И ПЕРЕНОС СТРОЕНИЙ ИЗ ЗОНЫ ЗАТОПЛЕНИЯ ВОДОХРАНИЛИЩА БРАТСКОЙ ГЭС
Братский государственный университет,
665709, Россия, Иркутская обл., г. Братск, ул. Макаренко, 40.
Исследуется план переселения жителей поселений и перенос строений из зоны затопления водохранилища Братской ГЭС; анализируется ход расчета и выплат компенсаций; изучается процесс переселения и связанные с этим трудности и проблемы, по-прежнему актуальные и сегодня. Библиогр. 23 назв.
Ключевые слова: Братская ГЭС; история; краеведение; население.
POPULATION RESETTLEMENT AND DWELLING REMOVAL FROM FLOODED AREA OF BRATSK HYDROELECTRIC POWER STATION RESERVOIR Yu.V. Ryabov
Bratsk State University,
40 Makarenko St., Bratsk, 665709, Russia.
The article studies a resettlement plan from the flooded area of the Bratsk hydroelectric power station reservoir. It analyzes the calculation and payments of compensations, examines the resettlement process and related difficulties and problems, which are still relevant. 23 sources.
Key words: Bratsk hydroelectric power station; history; local history; population.
Для подготовки ложа водохранилища Братской ГЭС, помимо лесосводки и лесоочистки затапливаемых территорий, до его заполнения необходимо было провести колоссальную подготовительную работу по созданию материальной базы для переселяющихся жителей. Требовалось: определение площадок для новых населенных пунктов, изыскание сельскохозяйственных угодий и водоисточников на выбранных для переселения площадках, подъездных путей к ним и средств связи, укрепление МТС транспортными средствами и строительными механизмами для оказания необходимой помощи колхозам в переносе их строений из зоны затопления [12, л. 211]. Надлежало провести также инвентаризацию всех подлежащих переносу и сносу строений и сооружений, находящихся в зоне затопления и подтопления водохранилища, а также оформить необходимую техническую документацию.
24 марта 1956 г. вышло постановление Совета Министров СССР № 389 «О мероприятиях по переселению населения и переносу на новые места строений и сооружений», а затем постановление Совета Министров РСФСР от 19 мая 1956 г. № 371 «О мероприятиях по переселению населения и переносу на новые места строений и сооружений, в связи со строительством Братской ГЭС Министерства электростанций». Согласно документам, Министерство электростанций обязано было разработать до 15 апреля 1956 г. и по согласованию с Советом Министров РСФСР утвердить нормативы и расценки для определения стоимости работ по сносу и переносу строений, сооружений, а также порядок возмещения неиспользо-
ванных затрат в связи со строительством Братской ГЭС [12, л. 216].
Для обеспечения руководства работами по переселению жителей и переносу строений из зоны затопления водохранилища Братской ГЭС Иркутским облисполкомом создавались отделы по переселению в райисполкомах тех районов, которые попадали под затопление. Всего в зоне затопления водохранилища Братской ГЭС оказалось 12 районов: Балаганский, Братский, Кировский, Куйтунский, Тангуйский, Усоль-ский, Усть-Удинский, Черемховский, Аларский, Бохан-ский, Нукутский, Осинский [13, л. 12]. Из этих районов должно было быть вынесено 16200 дворов индивидуального пользования, 3616 объектов колхозов и 3390 строений, принадлежащих местным Советам [6, л. 15].
Переселение должно было начаться в 1956 г., однако отпущенные Иркутским облисполкомом на эти цели 10 миллионов руб. не были освоены в срок [6, л. 30]. Фактически работы по переселению начались в 1957 году.
Наибольший объем (60-70% от общего объема работ всего водохранилища) [3, л. 35] приходился на районы первой очереди затопления, куда попали все 52 населенных пунктов Братского и 14 (из 65) населенных пунктов Усть-Удинского района. На Братский район также пришелся наибольший объем работ по переселению жителей и переносу строений (25,2% от общего объема) [6, л. 64]. Для этого же района решающим был установлен 1959 г., в противном случае необходимо было бы отодвигать сроки пуска первых четырех агрегатов [6, л. 65].
Завершить работы по первой очереди планирова-
лось к июню 1961 г. [14, л. 69], поскольку подъем воды ожидался с августа 1961 года.
На первом этапе (до 1959 г.) районные отделы по подготовке водохранилища испытывали большие трудности в переселении жителей и выносе строений из зоны затопления. В 1957 г. переселение сдерживалось из-за отсутствия расчетов к актам оценочных комиссий, планировки площадок новых населенных пунктов и проектов строительства культурно-бытовых зданий в новых местах вселения [15, л. 48].
Начиная с того же года, областным отделом было начато переселение в семи районах (Братский, Тулунский, Усть-Удинский, Балаганский, Кировский, Аларский и Нукут-ский) [6, л. 78], что привело к распылению отпущенных на переселение средств [6, л. 16, 80]. Внутри районов средства распределялись сразу по многим населенным пунктам, что было неэффективно [3, л. 18]. Сказывалась задержка «Мосгидэпом» высылки инструкций о порядке переселения населения на новые места. В 1958-1959 гг. тормозом переселения явились следующие факторы: отсутствие в указанном периоде достаточного количества ассигнований в связи с неправильным расчетом институтом «Мосгидэп» количества частных дворов и колхозных объектов [14, л. 75; 6, л. 76].
Также не самым благоприятным образом отражалась на темпах переселения неудовлетворительная работа районных СМУ. В ходе проверки нарядов за 2-е полугодие 1958 г. были выявлены многочисленные нарушения: многие наряды составлялись небрежно и технически неграмотно, без обоснования расценок и названия объекта, а временами и без подписи.
Организация труда была низкой, новое строительство велось некачественно [14, л. 16]; имели место переделки, неудовлетворительное хранение и охрана материалов, их хищение [2, л. 123]. Все это примечательно и для 1959 г.: на новых площадках все еще не были решены вопросы водоснабжения, электрификации и радиофикации, не строились и подъездные пути, школы, больницы, культурно-бытовые объекты [7, л. 8].
Институты «Росгипросельстрой» и «Гипрокоммунстрой» продолжали высылать не комплексную проектно-сметную документацию [5, л. 25]. Облпотребсоюз и Облснабсбыт плохо обеспечивали население стройматериалами (практически отсутствовали краски, олифы, гвозди, шифер и кирпич) [5, л. 33]. Такая обстановка сложилась в результате неудовлетворительной организации труда по переселению населения и выносу строений работниками районных и областного отделов [5, л. 3]. Дирекция строящейся Братской ГЭС также действовала ненадлежащим образом: так, в Усть-Удинском районе она тормозила проверку и подписание актов оценочной комиссии [5, л. 35].
Вследствие всего вышеперечисленного показатели оказались крайне низкими. План по переселению 1957 г. был выполнен всего на 25,5%: вынесено из зоны затопления частных строений 123 из 554 по плану, или 0,7% от всего объема работ [6, л. 16]. К концу 1959 г. снесено и перенесено 1609 частных дворов (10% от всего объема работ), переселено 1676 семей, в них человек 6817 [6, л. 96]. По показателям 1959 г.,
Братский район переселялся хуже всех остальных [2, л. 114].
Для преодоления отставания в следующем, 1960 г. объем финансирования решено было удвоить, а физический объем работ по переселению увеличить в 3-4 раза [5, л. 50]. Также надлежало составить и утвердить общий календарный план-график подготовки водохранилища, усилить работу по обеспечению стройматериалами, укрепить отделы по подготовке водохранилища и обеспечить их автотранспортом. Проектные организации отныне не должны были допускать каких-либо задержек с выдачей проектно-сметной документации. В итоге за 1960 г. снесено и перенесено 3931 частновладельческих дворов и переселено 4167 семей (в них человек — 13640).
Однако темпы работ значительно отставали от предусмотренных планом: к 1961 г. в Братском районе не было эвакуировано еще 367 частновладельческих дворов; из старого Братска не перебазированы 159 частных хозяйств; не вынесено много строений, принадлежащих государственным и кооперативным организациям [22, с. 3]. На 20 июня 1961 г. в первой очереди затопления продолжали проживать 957 семей, имеющих собственные дома. Тем не менее, 1 сентября 1961 г. на запрос начальника управления Братскгэсстроя И.И. Наймушина подтвердить «окончание эвакуации из зоны затопления всех организаций, населения, надлежащую очистку территории, готовность ложа водохранилища к затоплению» в связи с началом закрытия донных отверстий, пришел ответ, что ложе водохранилища Братской ГЭС по условиям уточненного графика наполнения водохранилища к затоплению подготовлено [16, л. 109]: в пределах Братского района переселено 5049 индивидуальных дворов, 65678 жителей, перенесено и восстановлено, а также построено новых 6 школ, 2 больницы, 4 фельдшерско-акушерских пункта, 5 клубов, 6 детских учреждений, 22 магазина, 7 почтовых отделений, 236 домов для пенсионеров, инвалидов и престарелых граждан.
В Усть-Удинском районе по всем населенным пунктам, попадающим в зону затопления первой очереди, все работы по переселению населения, сносу и переносу строений (в том числе 2395 частновладельческих дворов), санитарной очистке также были закончены полностью.
В целом за 1961 г. проделан почти 40% (к общему объему) объем работ. Такое форсирование работ отрицательно сказалось на санитарной подготовке водохранилища и привело к значительным потерям стройматериалов [8, л. 10].
С первого сентября 1961 г. началось наполнение чаши водохранилища. Графиком предусматривалось поднять его уровень до отметки 358 м к 1 июля 1962 г.; до отметки 365 м к 1 октября 1962 г. и до отметки 372 м к 1 января 1963 г.
Работы по переселению населения и переносу строений в районах затопления второй, третьей и четвертой очереди тоже далеко не всегда велись согласно плану. По состоянию на 1 января 1962 г. из зоны затопления было вынесено 10150 частновладельче-
ских дворов; на 1 мая 1962 г. — 10522 частновладельческих дворов, или 64,4% от всего объема. Несмотря на то, что к концу 1962 г. под затопление попадала обширная территория по обоим берегам р. Ангары, к середине года на затопляемой территории в 153 населенных пунктах оставалось еще более 5000 частновладельческих дворов, подлежащих переносу на новые места.
Резко ослабили работу по подготовке территории ложа водохранилища Усть-Удинский и Балаганский райисполкомы, а Тулунский райисполком вообще не подготовил к сдаче ни одного населенного пункта. Практически не велись работы по подготовке ложа водохранилища в Нукутском, Усольском и Че-ремховском районах [16, л. 73]. По-прежнему переселение сдерживали затянувшееся строительство и сдача в эксплуатацию источников водоснабжения, автодорог, неудовлетворительные строительные работы, несвоевременное предоставление транспорта [16, л. 74]. Также в указанных районах не предъявлялось жестких требований к владельцам частных строений по выносу принадлежащих им строений жилых домов и надворных построек на незатопляемые отметки, в результате чего они не очищали ранее застроенную и загрязненную территорию и не сдавали ее, как положено.
Начальники райотделов по подготовке водохранилища часто не обеспечивали достаточный контроль над проведением работ [21, с. 2], руководители колхозов, совхозов, государственных и кооперативных организаций не торопились с выносом принадлежащих им строений [18, л. 49; 19, л. 60]. На начало 1963 г. к выносу из зоны затопления оставалось 2442 частновладельческих двора, снесено и перенесено таковых к этому моменту — 12884, восстановлено и построено новых — 12240 [6, л. 100].
По плану на 1963 г. предусматривалось перенести 2710 частновладельческих дворов — по факту перенесено 1980 дворов, или 73% плана. За 1964 г. было перенесено 439 индивидуальных дворов, восстановлено и построено новых — 411. В итоге к началу 1965 г. переселение жителей и перенос строений были практически завершены. Всего с начала работ переселено 67434 человек (более 16,5 тысяч семей), 16366 частновладельческих дворов, в т.ч. перенесено и восстановлено — 11860; построено новых — 3060; снесено без восстановления — 1446 [9, л. 14].
Взамен старых 248 селений зоны затопления, имеющих хаотическую застройку, лишенных благоустройства, электроснабжения и организованного водоснабжения, согласно проектам планировок, построены 50 новых. Кроме того, расширен 21 существующий населенный пункт. Таким образом, переселение жителей и перенос строений были произведены в установленные сроки [9, л. 15].
Важной и неотъемлемой частью работ по переселению являлась выплата компенсаций. Порядок определения размера затрат по переносу и восстановлению каждого строения и сооружения был следующим. По материалам инвентаризации оценочными комиссиями, с участием представителей управления строительства ГЭС, определялась годность к переносу
строений, устанавливалась стоимость переноса и восстановления строений на новом месте, количество дополнительных материалов, требуемых для восстановления строения, и степень износа каждого строения и сооружения [11, с. 10]. Последняя определялась путем вычисления средневзвешенного процента по износу каждого конструктивного элемента данного строения (цоколь, стены, крыша, перекрытия, полы и т.д.) и его удельного веса (процентовке) [11, с. 15].
Перед самим же началом работ по обмеру и описанию строений, по материалам Госстрахинспекции и подворных книг, имеющихся в исполкомах сельсоветов, составлялся список домовладений населенного пункта с указанием в нем наименования строений и их принадлежности. Сам список заверялся подписью председателя соответствующего исполкома сельсовета и тем самым являлся основным документом, подтверждающим принадлежность строений при их инвентаризации и заполнении инвентаризационных карточек, куда заносились результаты инвентаризации и другие данные, составляемые на каждое домовладение, а по колхозам — на каждое строение.
Единицей учета при инвентаризации служили: хозяйство колхоза, хозяйство колхозника или другого отдельного гражданина, домовладение и отдельные строения [11, с. 11]. Практическое осуществление работ по переносу строений из зоны водохранилища возлагалось на самих владельцев строений; в тех же случаях, когда оценочными комиссиями отдельные строения признавались не подлежащими переносу на новое место, владельцам возмещалась стоимость этих строений за счет средств, выделяемых специально на эти цели управлению строительства ГЭС [11, с. 40].
Согласно постановлению Совета Министров СССР от 24 марта 1956 г. № 389, семьям инвалидов войны и труда, погибших воинов, пенсионеров и престарелых граждан, имеющим в зоне затопления жилые дома, не пригодные к переносу и восстановлению на новом месте, исполкомы местных Советов должны были строить за счет сметы Братской ГЭС жилые дома равноценной площади [17, л. 36]. При условии, что в семье нет трудоспособных членов, жилые дома данных категорий граждан переносились строительным трестом за счет начисленной компенсации.
Следует отметить, что все жилые дома и постройки, возведенные после 1 июня 1956 г., оценке не подлежали и компенсация за них не выплачивалась. Вынос таких строений из зоны затопления и санитарная очистка территории должна была производиться владельцами за свой счет [10, с. 2].
В связи с тем, что работа по инвентаризации строений, которую производил отдел коммунального хозяйства города Ангарска, была выполнена крайне плохо, в 1959 г. оценочной комиссии пришлось производить по жалобам и заявлениям граждан уточнение наличия строений и процента их износа [5, л. 13]. Домовладельцам для выполнения необходимых работ предоставлялись отпуска. Также нуждающимся переселенцам предоставлялись ссуды: на строительство новых домов — до 10 тыс. руб. на семью (сроком пога-
шения на 7 лет); на восстановление домов — до 5 тыс. руб. (сроком на 5 лет).
Выплата компенсации производилась следующим образом: после вручения оценочного акта владельцу строений в течение последующих десяти дней через ближайшую сберкассу перечислялся аванс, т.е. первая половина денег, начисленных по акту (до 60%). По восстановлении на новом месте выплачивалась и вторая половина суммы — не менее 30% всех строений в оцененных объемах, при условии очистки бывшей усадьбы по справке сельсоветов и врача госсанинспекции. Если же не все оплаченные к переносу строения и сооружения были восстановлены в тех же объемах на новом месте, производился перерасчет с уменьшением начисленной суммы [10, с. 4].
Тем не менее, установленные размеры компенсаций соблюдались далеко не всегда. Например, делами отдела затопления Братского горисполкома практически не интересовался горком партии, не оказывал должной помощи и областной отдел.
Вследствие этого оценочные акты оформлялись небрежно и не полно: зачастую без указания даты, без заполнения раздела наличия и состояния оцениваемых строений и сооружений. Самим же горсоветом размер первой части компенсации был установлен в размере 30%, которых явно недоставало для проведения необходимых работ.
На деле же имели место случаи выплат первой части в размере 16,2%, 19%, а то и вовсе отказа в получении первой половины [3, л. 90]. Вторая половина часто выплачивалась несвоевременно. Бывало и наоборот: отдельным гражданам выплачивалась вторая половина средств, несмотря на то, что владельцы к восстановлению своих строений на новых местах еще не приступали [14, л. 54]. В серии актов допущены опечатки в размерах частей компенсации, что вызвало путаницу и волнение среди переселенцев, а как следствие, и жалобы. По ним отделом затопления задерживались ответы, а чаще не давались совсем.
Многие жители нарушали установленный порядок переселения. Так, более 700 владельцев частных строений нарушили установленные для них сроки переселения на новое место жительства. Некоторые граждане пытались нажиться за государственный счет. Например, несколько переселенцев вместо того, чтобы перенести свои дома в установленный срок, все это время сдавали их в аренду.
Были и те, кто относились к выплаченной компенсации как к собственным сбережениям, расходуя их на личные нужды, иногда просто пропивая [23, с. 2]. Один из жителей с. Бадай сознательно целый год сдерживал вынос своих построек из зоны затопления, затем, все же разобрав, заявил, что его дом был оценен неверно, хотя при получении оценочного акта и в течение года он этих претензий не предъявлял. Он же на проводимых собраниях и в групповых беседах с населением высказывал мнения, расхолаживающие и дезорганизующие граждан в переселении из зоны затопления.
Случались и отказы от получения компенсации: например, другой житель с. Бадай по причине инвалидности не в состоянии был перенести свой дом, а
потому попросил совхоз построить ему равноценный дом, в обмен на собственный, подлежащий переносу, а также положенную компенсацию.
Для жителей затапливаемых населенных пунктов отделом по подготовке водохранилища проводились общие собрания на протяжении всего периода работ, где ставились вопросы о переселении и его сроках, о строительстве и значении Братской ГЭС и др. В 1959 г. в селах, попавших в зону затопления, с докладом выступал лично начальник областного отдела подготовки водохранилища Братской ГЭС А.Ф. Трусков [4, л. 65]. Обычно собрания проходили с большой активностью, на них рассматривалась каждая деталь переселения, гражданами вносились предложения по улучшению работы по переносу строений, высказывались просьбы, претензии [19, л. 48]. После таких обсуждений отделом совместно с правлениями колхозов составлялись графики переноса строений, очередность и необходимое количество транспортных средств.
Отдел по подготовке водохранилища обязан был обеспечить переселяющихся жителей транспортом и строительными материалами, совместно с сельсоветами отводил приусадебные участки на местах вселения и контролировал правильность их застройки согласно проекту. Также работниками отдела проводилась организационная и массовая разъяснительная работа. В обязанности отдела входило и проведение санитарных мероприятий в старых населенных пунктах: после выноса оттуда строений и переселения людей надлежало убрать столбы линии связи и электропередачи, изгороди, перенести гражданские кладбища и скотомогильники, подвергающиеся берегооб-рушению и размыванию водохранилищем.
Несмотря на все принятые меры, процесс переселения проходил довольно тяжело. Вплоть до 1960 г., несмотря на разъяснительную работу о необходимости переселения, люди в силу сложившихся традиций и устоев слабо представляли и понимали, как вода может подняться на столь высокий уровень, да и решиться покинуть свою малую родину было непросто.
Но в целом, если жалобы и возникали, они касались не самого факта переселения, а недостатков его реализации. Всего в областной отдел по подготовке водохранилища Братской ГЭС поступило 535 жалоб, писем и заявлений по различным вопросам. Большая часть из них касалась вопросов задержки оплаты 2-й половины компенсации, неправильной оценки и оплаты компенсации за переносимые строения, полной оплаты компенсации при переезде в другой район области или в этом же районе на неплановую площадку и оплаты компенсации на перенос строений после постановления № 371 от 19.05.1956 г. [20, л. 32]. В районные отделы таких жалоб и писем приходило гораздо больше. Поступали и благодарности: в 1958 г. областной отдел по подготовке водохранилища, например, получил письмо от престарелых колхозниц Братского района, в нем они благодарили партию и правительство за оказанную при переселении помощь [5, л. 41].
Причины отставания в подготовке водохранили-
ща, сдерживающие темпы переселения, уже были указаны выше, но первопричиной, породившей все остальные, можно назвать тот факт, что работы по созданию порайонной планировки зоны влияния Братской ГЭС начались со значительным опозданием по отношению к проектированию гидроузла. Это и привело к потерям, непроизводительным затратам, к трудностям при проектировании переустройства и развития хозяйства в районе водохранилища [1, с. 233].
Кроме того, не следует забывать, что подготовка
водохранилища Братской ГЭС велась на огромном пространстве, в суровых условиях сибирского климата, в глухой таежной местности со слабой сетью дорог. В мероприятиях по подготовке водохранилища и гидроузла приняли участие около 40 проектных организаций и институтов [5, л. 39], координация их работы в подобных условиях была очень непростой задачей.
Статья поступила 8.04.2014 г.
1. Авакян А.Б., Шарапов В.А. Водохранилища гидроэлектростанций СССР. М.: Наука, 1968. 384 с.
2. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 49. Оп. 1. Д. 30.
3. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 48. Оп. 1. Д. 91.
4. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 48. Оп. 2. Д. 120.
5. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 137. Оп. 1. Д. 13.
6. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 137. Оп. 1. Д. 14.
7. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 137. Оп. 1.Д. 24.
8. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 137. Оп. 1.Д. 54.
9. Архивный отдел администрации г. Братска. Ф. 137. Оп. 1. Д. 162.
10. Батосский Б. Будущее Братское море // Черемховский
рабочий. 1961. 5 января.
11. Вдовин А.В. Подготовка ложа водохранилищ при строительстве гидроэлектростанций. М.: Наука, 1955. 64 с.
12. ГАИО. Ф. Р2860. Оп. 1. Д. 5.
13. ГАИО. Ф. Р2860. Оп. 1. Д. 13.
14. ГАИО. Ф. Р2860. Оп. 1. Д. 15.
15. ГАИО. Ф. Р2860. Оп. 1. Д. 16.
16. ГАИО. Ф. Р2860. Оп. 1. Д. 63.
17. ГАИО. Ф. Р2860. Оп. 1. Д. 64.
18. ГАИО. Ф. Р2860. Оп. 1. Д. 77.
19. ГАИО. Ф. Р2860. Оп. 1. Д. 92.
20. ГАИО. Ф. Р2860. Оп. 1. Д. 99.
21. Трусков А. Вовремя завершить подготовительные работы в ложе водохранилища // «Путь к коммунизму». 1961. 3 ноября.
22. Трусков А. Низкие темпы переселения — вот что тормозит дело // Восточно-Сибирская правда. 1961. 4 июля.
23. Трусков А. Переселению населения — зеленую улицу // «Красное знамя». 1960. 12 апреля.
ИНТЕГРАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ РЕСУРСНО-УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ МОДЕЛИ УСТОЙЧИВОСТИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА
Иркутский государственный технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Представлена авторская ресурсно-управленческая модель степени устойчивости экономического роста, позволяющая более обоснованно выявлять первопричины изменения коэффициента его устойчивости. Анализ ресурсно-управленческой модели производится авторским методом факторного интегрального анализа.
Представленная ресурсно-управленческая модель степени устойчивости экономического роста предназначена для выявления и анализа факторов, определяющих эффективность функционирования коммерческих организаций, оценки степени их влияния и складывающихся тенденций в их изменении и значимости. Табл. 5. Библиогр. 4 назв.
Ключевые слова: факторный анализ; интегральный метод; отклонение; дополнительный прирост результативного показателя; коэффициент устойчивости экономического роста.
INTEGRAL ANALYSIS OF RESOURCE-MANAGEMENT MODEL OF SUSTAINABLE ECONOMIC GROWTH E.A. Filatov
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
The article introduces the author’s resource-management model of economic growth sustainability degree that allows to identify the primary causes of changes in the sustainability coefficient in a more substantiated way. The resource-management model is analyze d by me a ns of the a ut ho r’s i ntegral fa cto r met ho d. T he i ntro d u ce d reso u rce-management
Источник: cyberleninka.ru
Братское водохранилище. История затопления деревень
В июле 1961 года началось наполнение Братского водохранилища. После его завершения уровень Ангары поднялся более чем на 100 метров. Братское водохранилище стало самым крупным в мире искусственным водоемом, который поглотил бесчисленное количество мелких и крупных деревень. Мы попытаемся рассказать вам о тех деревнях, которые погибли во время затопления, и о судьбе людей, которые волею государства остались без домов и потеряли свои корни.
Лунный пейзаж
Серый от угольной пыли снег и голый лунный пейзаж — жители Балухари, Поздеево, а также прочих деревень, примыкающих к угольному разрезу, почти привыкли к тому, что глаз положить не на что. Поля вокруг, которые в разгар битвы за целину были устроены на месте лесов, заросли бурьяном так, что и зимой из объемной снежной шапки торчат жесткие пучки высохших сорняков.
«А помним еще — были по Ангаре хорошие деревни! Помнишь, лес вокруг хороший, цветочки росли, гулять туда все ходили?» — спрашивает один мужик, коренастый, с натруженными руками. Какие уж ему, казалось бы, цветочки.
«Помню», — качает головой другой, улыбчивый и щетинистый, в рабочей телогрейке.
Они, так же как и большинство жителей деревни Балухарь, здесь некоренные, их притащила сюда советская власть да так и оставила ни с чем.
Реликвию спасли, но потеряли
Мы приехали в Балухарь искать переселенцев. Когда поднялась от Братской ГЭС вода и накрыла старые села и деревушки, люди приютились в разных местах. В Балухарь перевезли старинную почерневшую церковь из села Бейтоново, собрали на новом месте как клуб. Церковь — единственная устойчивая, материальная память о том, что на берегу была когда-то деревня, и не одна.
И жили там люди — долго жили. Бейтоновская однопрестольная церковь Николая Чудотворца построена была в 1856 году, а это значит, что к тому году Бейтоново претендовало на звание села. И посещали ее в 1910 году более 2170 человек.
«Ой, у нас сейчас со всех окрестных деревень нету столько народу», — машет руками учитель истории Балухарской школы Марина Тарасова. Она ведет в школе кружок краеведения.
В церковь ездили через Ангару — из Каменки, из Свирска, который был тогда невзрачным поселением. Бейтоново служило через церковь объединяющим центром для окрестных деревень.
Была в Бейтоново и своя реликвия. Как гласит летопись, в 1840 году, еще до постройки в Бейтоново церкви, крестьяне обратились к Идинскому причту с просьбой передать им реликвию, почитаемую местными: резное деревянное распятие размером в рост человека. Связана такая просьба была с неурожайными годами. Ранее распятие хранилось в деревне Каменке, существующей и ныне.
Бейтоновским жителям распятие передали. Они поместили его в часовню, а затем, когда была выстроена церковь, перенесли туда. В 1935 году постановлением Черемховского горсовета, несмотря на просьбу жителей, поддержанную культовой комиссией ВЦИК, Бейтоновскую церковь закрыли.
— Но здание жители оберегали. И церковную утварь тоже — разобрали по домам понемногу. В нашем краеведческом уголке есть предметы из церкви. Они были переданы нам жителями, — учительница истории показывает чаши и кадило.
Кадило импортное, на нем написано, что это комбинированная лампа производства A.C.WellsАвторский коллектив» означает совокупность всех сотрудников и нештатных авторов Иркипедии, которые создавали статью и вносили в неё правки и дополнения по мере необходимости.
Источник: irkipedia.ru
Сколько затопило деревень при строительстве братской гэс
При строительстве ангарского гидрокаскада под воду ушло более ста сел и деревень. Если о райцентре – селе Братское написано много, то о селе Монастырское в летописях сказано достаточно скупо.
Еще об одном интересном факте из истории малой родины старожилам поведала местный краевед Лилия Андреева. По ее словам, одновременно с Братским острогом на противоположном берегу Ангары возникает первый из монастырей будущей Иркутской епархии — Спасова пустынь. По указу из Енисейска приказчик Братского острога Иван Перфильев отвел монастырю обширные угодья. Численность монахов Спасовой пустыни была небольшой.
Братской пустыни принадлежало пять деревень – Бадинская, Париловская, Баяновская, Барановская и Филипповская. Монастырь предоставлял крестьянам землю, давал им семена, а крестьяне должны были отработать на выделенной им земле, ежегодно отдавать четверть урожая монастырю.
По сведениям краеведа, распри вокруг монастыря отрицательно сказались на поселении: Братская пустынь все более и более запустевала. По указу императрицы Елизаветы II часть монастырей в то далекое время упразднялась. В Иркутской епархии закрыли два монастыря: Нерчинский Успенский и Братскую Спасову пустынь. Постройки нашего монастыря были проданы с торгов. Монастырская прислуга разбрелась по ближним и дальним деревням.
Село, между тем, осталось. В разное время его называли «Спасопустынская деревня», «Монастырское», «Монастырь». После закрытия монастыря некоторое время здесь жила только одна семья Поповых.
К 1810 году она разрослась до двух хозяйств: первое — Василия Парфеновича Попова (65 лет) с женой Дарьей Федоровной, с 8 детьми, невесткой, 5 внуками, с семьей родного брата Алексея Парфеновича (81 год), с женой его и шестью детьми, с невесткой и внуками. Всего 28 человек. Второе хозяйство состояло из вдовы Евдокии Алексеевны Поповой (69 лет) с детьми и внуками — всего 7 человек.
Поселение увеличилось лишь во второй половине XIX века. В метрических книгах появляется фамилия Казаковых. Из близлежащих деревень сюда переселяются Бурнины, Московских, Хромовских, Орловы. К 1917 году в селе было 18 хозяйств, жили 74 мужчины и 72 женщины.
Перед затоплением территории в планах по переселению записано, что 28 дворов из с. Монастырское в 1959 году должны были перенести в пос. Ключи-Булак. Однако большинство жителей Монастырки переселились в Братск и в другие места. От села ничего не осталось, оно ушло под воду. Здесь самое глубокое место водохранилища.
Только гора Монастырская возвышается над гладью рукотворного моря, напоминая нам о прошлом родной земли.
…Теплоход заглушил двигатель точно напротив этой горы, так знакомой всем старожилам. Набегавшая волна билась о борт судна. В полной тишине началась панихида по усопшим родным и близким гостей, по всем землякам, жившим многие сотни лет на этой земле. Патриархальный уклад был нарушен пришедшими в эти края строителями… Молебен совершил настоятель храма Андрея Рублева, протоиерей отец Андрей.
— И хотя я бываю на подобном ритуале почти ежегодно, — делится своими впечатлениями после молебна Валерия Георгиевна Дормидонтова, — все равно каждый раз щемит сердце. Под толщей воды прошло мое босоногое детство, самые счастливые годы моей жизни.
— Я представитель молодого поколения, — говорит предприниматель Эдуард Малиновский. — И впервые вижу такую церемонию, только тут я понял, как надо любить свою малую родину, да и большую тоже. Очень пожалел, что не взял в эту поездку сына Вадима: он бы наяву увидел урок патриотизма. Внимательно выслушал рассказ краеведа, и так захотелось лучше узнать свою родословную. Я только и знаю, что мои предки были из польских ссыльных…
— Я родился в новом Братске. Много раз наш теплоход ходил по этому маршруту, я не знал, что проходим над селом Братское. А вот сегодня увидел это место, и такое чувство гордости меня взяло, — дополняет капитан теплохода, выпускник школы № 5 Егор Теремшин. – Меня очень впечатлил рассказ Лилии Викторовны Андреевой о селе Монастырское и о памятных знаках, установленных на берегу близ этого знаменитого поселения. Просто надо видеть, как уже немолодые люди берегут память своего поколения и эти исторические места, где когда-то был мужской монастырь, о чем я никогда не знал. Спасибо ветеранам за такую замечательную поездку!
После четырехчасовой экскурсии по морю теплоход бросает якорь в своей гавани. Прошу поделиться впечатлениями и как бы подвести итог этой поездки ее организатора — председателя совета старейшин жителей старого Братска Зинаиду Яковлевну Калинину:
— Безусловно, такие поездки, прежде всего, важны старожилам, — говорит она. – Но вы слышали отзывы молодых людей? Считаю, что в следующем году в эту поездку надо пригласить наших внуков и правнуков. Как и мы, они так же должны почувствовать трепет, который испытали старожилы, когда встретились со своей молодостью и еще раз соприкоснулись с историей.
Самое обсуждаемое
Тарифы на капитальный ремонт могут вырасти с 1 января будущего года 0
Жители Иркутской области с ноября смогут записывать детей в десятый класс и переводить их из одной школы в другую через Госуслуги 0
Капитальный ремонт школы № 15 в Братске всё ближе к финалу 0
Областной суд оставил без изменения решение по делу об исчезнувшем бетонном заводе в Братске 0
Игорь Кобзев: Необходимо усилить контроль за готовностью муниципальных образований к отопительному периоду 0
Блоги
Банк России: Планируется понизить как максимальные ставки по микрозаймам, так и общий размер переплаты по таким ссудам
Источник: bratsk.org
Истории переселения деревень, попавших под затопление, собирают в Иркутской области
Концерты, выставки современного искусства и обсуждение фильма «Чужой».
У Альфа-Банка в Иркутской области большие планы – быть еще ближе к клиенту
Ангарский гипсовый завод вошел в структуру компании ВОЛМА
Предприятию предстоит модернизация.
В Иркутском районе картофеля собрано на треть больше, чем в прошлом году
В сервисе займов «Ваш инвестор» стартовал ежегодный розыгрыш ко Дню автомобилиста
Застройщик ЖК «Ботаника» передал Иркутскому району землю для строительства детсада
«Селигдар» в Бурятии: качественные изменения за последний год
За 2021 года предприятие добыло 7 217 килограммов золота.
Горячие обсуждения
Игорь Кобзев предложил создавать в регионе производственные объединения по импортозамещению
Первый эшелон с военнослужащими из Сибири отправился в тыловую зону СВО
В посёлке Бугульдейка Ольхонского района построили ФАП
Проект «Лица затопленных деревень» реализуется в Иркутской области. Четыре экспедиции провела некоммерческая организация «Байкал», чтобы собрать истории людей, которые помнят, как во времена строительства Братской ГЭС затапливали их родные деревни. В Боханском районе под воду ушли старинные села Верхнее и Нижнее Середкино. Историю этих населенных пунктов хранит Валерий Григорьевич Середкин.
Упоминания о Нижнем Середкино краеведы находят в документах, датируемых 1600 годом. Село, как вспоминают старожилы, было большим, удобным для жизни. Были в нем крупное хозяйство, начальная школа, церковь и даже местная достопримечательность: дом купца Красильникова.
Новость о затоплении деревни стала большим ударом для всех жителей. Никто уезжать не хотел.
«Верхнее и Нижнее Середкино когда-то были украшением Боханского района. До затопления деревни стояли возле Ангары. Жил я в Картыгее, но можно сказать, что я из Середкино не выводился — работал в местных совхозах, а еще приезжал погулять. Девушки там были очень красивые. Ну и мы не промах.
Как говорится, первый сорт не брак. Было весело. А с 1962 года люди начали откочевывать на новое место», — говорит Валерий Григорьевич.
Валерий Григорьевич Середкин — мастер играть на гармошке
Новое место жительства выбирали долго. Споры велись ожесточенные. Кроме середкинцев свое мнение было и у жителей Евсеево. Это село считалось одним из самых крупных и успешных в районе.
«Хотели перебраться в местность под названием Трусихино. Но по разным причинам отказались от этой идеи. А зря. Там бы всем хватило места. В итоге же получилось, что поселились прямо у берега рукотворного моря.
Евсеево в новое Середкино практически не поехало. Народ разъехался – кто куда, и некогда большое село вовсе размылось, исчезло бесследно», — говорит Валерий Середкин.
От грустных мыслей героя проекта «Лица затопленных деревень» спасает музыка. Он — мастер играть на гармошке. Частушки, народные песни — репертуар у него обширный.
Новость о затоплении деревни стала большим ударом для всех жителей «Народ разъехался – кто куда, и некогда большое село вовсе размылось, исчезло бесследно»
«В песнях собрана мудрость народа. Особенно люблю произведения лиричные и, что уж греха таить, неприличные. Емко сказанное слово всегда помогает выразить то, что накопилось на душе», — говорит Валерий Середкин и затягивает: «Как по речке по волнам с горного притока…».
Кажется, что слышно песню на другом берегу Ангары. Там стоит посёлок Ангарский. Состоит он также из переселенцев затопленных деревень — Мучной Степи и Русского Нельхая.
«Мы с другим берегом всегда дружно жили. Там же уже Аларский район. Тракт другой, железная дорога рядом. Как лед встает, езжу туда на машине по магазинам. Продукты там подешевле, да и старых знакомых проведать никогда не грех.
Так что связи не теряем».
Новое место жительства выбирали долго
В Музее истории Иркутска по адресу: Франк-Каменецкого, 16а открылась фотовыставка «Лица затопленных деревень» (0+). Посетители могут увидеть 20 портретов героев проекта. Выставка будет работать до конца октября.
Проект «Лица затопленных деревень» реализуется с использованием гранта президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов.
Источник: www.irk.ru
Подводные миры
Более полувека назад воды Ангары поглотили село, из которого ушёл в плавание первый ангарский пароход. Нет больше места, где жил казак, открывший усольские соляные источники. Холодная ангарская вода накрыла тот тёплый дом, где родился режиссёр Александр Сокуров. Грудинино, Михалёво, Подорвиха – эти места ещё на слуху.
А сколько заимок, маленьких поселений, исчезнувших при создании Иркутского моря, теперь уже не вспомнить даже по названиям. История казаков, строительство КБЖД, репрессии 1937-го – огромный пласт жизни покоится под водами реки. Восстановить крохи ушедшего мира пытается Музей истории города Иркутска имени А.М. Сибирякова. Он стал одним из двух десятков музеев России, которые приняли участие в федеральном проекте «Незатопленные истории» благотворительного фонда «Центр возрождения культурного наследия «Крохино».
Храм Рождества Христова в Крохино был поставлен в 18 веке в Белозёрском районе Вологодской области. Храм-маяк у Белого озера, у истока реки Шексны, оказался единственным древним памятником, что сохранился после затопления Волго-Балта в 1961 году. Из мысли о том, что надо храм этот на острове обязательно сохранить, в 2010 году родилась новая идея – основать фонд, который объединял бы общественные проекты по сохранению и консервации уникальных памятников. Проекты, которые рассказывают людям о том, как жили наши предки, почему каждый полуразрушенный храм – это драгоценность, зачем надо записывать за стариками каждое слово, когда они хотят рассказать о прошлом.
Проект активно поддерживают волонтёры. Если в чём-то не участвуешь лично – в научных экспедициях, уборке старого храма, архивных поисках, работе музея, трудно понять, зачем это. А когда пропускаешь ушедший мир через себя, осознаёшь, почему кому-то очень дорога старенькая деревня, от которой остались только название и любительское фото.
Полуразрушенный храм-маяк начали спасать физически, параллельно сотрудники фонда в течение нескольких лет ездили по посёлкам и деревням и записывали воспоминания людей о затоплении. Искали уникальные материалы в архивах. А потом появились виртуальный музей и документальный фильм «Незатопленные истории Белого озера».
В 2020 году фонд «Крохино» должен был открыть в Государственном музее архитектуры имени А.В. Щусева большую выставку под названием «Незатопленные истории». На ней планировалось показать архивные фотографии затопленных деревень, строительства гигантских гидросооружений из музеев центральной, южной, северной, восточной и западной частей России.
Проект получил грант президента РФ. Однако коронавирус внёс свои коррективы, и выставка в июне 2020 года открылась в виртуальном виде – на сайте дома культуры «Гайдаровец». Открытие настоящей выставки в музее архитектуры перенесено на 2021 год.
В числе тех, кто предоставил свои фотографии и дневниковые записи фонду, – Музей гидроэнергетики в Угличе, Красноярский краевой краеведческий музей, Череповецкое музейное объединение, Братский городской объединённый музей. Всего 21 музей России. Столицу Приангарья представлял Музей истории города Иркутска имени А.М. Сибирякова.
Щуки на картофельном поле
– Вы знаете, а люди-то почему-то не верили, что их участки и дома затопят, – говорит сотрудник Музея истории города Иркутска Ольга Чернявская. – Их предупредили, сказали: «Огороды не садите». А люди всё равно посадили и потом вспоминали: «А посреди картошки-то щуки плавают».
Ольга Чернявская перебирает толстую пачку снимков – мосты, деревни, виды Ангары… В музее сохранились стереоснимки Кругобайкальской железной дороги, мостов, станций. Это материалы так и не открывшегося Музея сибирской фотографии. Часть этих фото и странички дневников отправились в «Крохино» – на проект «Незатопленные истории». «Вот Подорвиха – ушла в воду, Михалёво – тоже там, а Тальцы – те раньше расселять стали. Информации крайне мало по Иркутскому водохранилищу», – говорит Ольга Чернявская.
Братская ГЭС, конечно, была масштабнее, площадь затопления больше. Она получила и мощную команду археологов во главе с Алексеем Окладниковым, и повесть «Прощание с Матёрой» Валентина Распутина, и поэму «Братская ГЭС» Евгения Евтушенко. Затопление Иркутского моря было более скромным, воспоминаниями и чувствами людей особо не интересовались.
Это как раз тот случай, когда целый пласт истории ушёл, потому что вовремя не собрали рассказы и воспоминания за исключением воспоминаний жителей крупных поселений – Грудинино, Михалёво, Тальцы. По официальным данным, в зоне затопления Иркутского водохранилища оказалось 138,6 тыс. га земли, чуть более 32 тысяч га – это поля для выращивания урожая, остальное – лес и луга. 200 населённых пунктов так или иначе пострадали: одни ушли под воду целиком, другие переселились выше, какие-то потеряли часть улиц. Под водой оказались участок шоссейной дороги Иркутск – Листвянка и часть КБЖД: Иркутск – Михалёво – Подорвиха – Байкал. Переселено было 3,3 тыс. дворов, 17 тысяч человек.
– Среди поселений, попавших под затопление, большинство всё-таки составляли малодворки, заимки, – рассказывает Ольга Чернявская. – Крупные, если говорить о правом береге, две деревни – Тальцы и Большая Речка, остальные всего по 5-6 домов. На левом берегу – Михалёво, Грудинино, станция Подорвиха. Конечно, страшного урона сельскому хозяйству не было нанесено.
Основными занятиями в этой местности были рыбалка, заготовка и сплав леса. Пока плотину не поставили, так по Ангаре лес и сплавляли. Интересен один момент. Во всех деревнях, кроме, наверное, Большой Речки, Тальцов, Михалёво и Грудинино, не было родных могил. Они возили покойников хоронить либо в Большую Речку, либо куда-то ещё. Почему так?
А потому, что в основном люди здесь жили пришлые, приехавшие сюда кто по своей воле, кто по принуждению на лесозаготовки, на обслуживание и охрану железной дороги.
Две деревни на левом берегу – Грудинино и Михалёво – старинные, и их переселение, конечно, было болезненным. Но зато и память людей о них жива до сих пор. «Моей малой родиной была деревня Грудинино, находящаяся теперь на дне Иркутского водохранилища… Там же покоятся останки и близлежащих деревень, таких как Михалёво, Патроны, Щукино, Ерши, Большая и Малая Разводные.
Деревня Ерши была родиной моей бабушки Екатерины Александровны Саловаровой, – рассказывал доктор геолого-минералогических наук, профессор Мефодий Грудинин. – В деревне Грудинино насчитывалось около 50 дворов, основная часть которых была построена переселенцами с Дона (за что их называли чалдонами). А другая часть жителей переехала сюда, по-видимому, из Средней России».
Здесь, в Грудинино, 29 марта 1843 года был заложен ростовским купцом первой гильдии Н.Ф. Мясниковым первый ангарский пароход. «Судну было «высочайше утверждено название «Император Николай I». Первое своё самостоятельное плавание он совершил от Грудинино в Иркутск», – пишет в книге «Иркутские повествования» А.К. Чернигов.
«Из Грудинино часть людей перевезли на правый берег, где поставили деревню Новогрудинино, кто-то переселялся в Иркутск, кто-то в Шелехов», – говорит Ольга Чернявская.
Михалёво – старинная деревня на том же левом берегу Ангары, основанная казачьим пятидесятником Анисимом Михалёвым. В 1669 году Анисим Михалёв с отрядом казаков открыл соляные источники на месте нынешнего Усолья-Сибирского. Его брат Гавриил вместе с сыновьями добывал соль в тех местах. А сам Анисим в 1681 году обосновался на левом берегу Ангары, в 20 верстах от Иркутска.
Там и появилось Михалёво. В писцовой книге 1686 года, составленной Ф.С. Сверчковым по приказу стольника и воеводы С.А. Собочина, говорится: «Вверх по Ангаре реке – деревня, а в ней пятидесятник казачей Анисим Филипов сын Михалев». Информация об этом приводится по статье коллектива авторов «Михалёвский некрополь» (журнал «Тальцы» от 21 июня 2013 года).
В 19-20 веках при строительстве отрезка Транссиба село получило новую жизнь, на стройку прибыло много переселенцев. Жители Михалёво при затоплении Иркутского водохранилища переселялись в Иркутск, Шелехов, Большой Луг, Новогрудинино. Старинное кладбище, общее для Михалёво и Грудинино, в средней части южного склона пади Картакой тоже попадало под воду, и жителям разрешалось перезахоранивать близких на новом месте захоронения – Грудининском. Кладбище перенесли выше по склону – на территорию бывшего кирпичного завода, работали на переносе заключённые. С 2005 года в Шелеховском районе было основано Михалёвское землячество, люди отыскали старое кладбище, сделали снимки, описали его, собрали сведения о родных, когда-то живших в Михалёво и Грудинино.
«В некотором смысле я утопленник»
Падь Подорвиха упоминается в официальных известиях иркутской городской Думы ещё в 1895 году вместе с падями Малолетняя, Гробиха, Ланкой, Щелкой и Шалихой. Это было место, где традиционно заготавливался лес. После строительства КБЖД появилась и станция Подорвиха.
Она известна тем, что в 1951 году там родился режиссёр Александр Сокуров. «Там, где я родился, – вода, поэтому в некотором смысле я утопленник, – говорил он во время поездки в Иркутск несколько лет назад. – Это сложное чувство, пронзительное. Чувствую, что по-настоящему лишился чего-то важного. Это деревня Подорвиха, здесь я прожил четыре года! Это одна из немногих сказочных страниц в моей жизни, чистая и прозрачная».
Мало кто помнит сейчас правобережную деревню Пашки, которая в газетах довоенного времени упоминается очень часто. Она тоже старинная, образована, согласно сведениям Государственного архива Иркутской области, в 1807 году.
На карте Байкала 1806 года в устье реки Королок показан «стан Пашковской», пишет С. Гурулёв в книге «Географические названия Иркутской области». «Иркутские губернские ведомости» 1865 года упоминают «бывшую пашковскую станцию» по Ангаре с пометой: «Имя станции напоминает воеводу Пашкова». В 1879 году в «ИГВ» наряду с листвянским упоминается и «пашковский» этап следования заключённых.
В самом начале 19 века в деревне было 19 дворов с населением 76 человек. Молиться люди ходили в тальцинский храм. К 1929 году стало уже 27 дворов и 118 человек. В Пашках в 1938 году находился сельсовет. Сохранились газетные заметки о том, как в 1929 году в Пашках проходили военные учения. Учебные войска шли под покровом ночи «на смычку с рабочими Тальцов»: «В полночь – в деревне Пашки.
Пьём чай и двигаемся дальше. Боевая задача – занять Тальцинские высоты…»
Большая Речка частично попала под затопление, и основная часть домов была перенесена на полкилометра севернее, на более возвышенное место. Тогда же в Большую Речку переселились жители Тальцов, участков Черемшанки, Малышкино, Алатая, Хархатая, Стрелки. Эти лесозаготовительные участки Большереченского леспромхоза прекратили свою работу.
Интересна судьба церквей, которые были в посёлках. В Листвянке на месте будущего затопления стояла церковь Святителя Николая Чудотворца. Согласно народному преданию, когда-то купец К. Сибиряков чудесным образом спасся от кораблекрушения и обещал поставить церковь в Николах. И поставил часовню. А церковь строить начала уже его вдова в 40-х годах 19 века.
Тогда же деревянный храм был перенесён в Листвянку, поскольку в Николах уже стоял храм, посвящённый Николаю Чудотворцу. Эта церковь была перенесена при затоплении выше – в падь Крестовую. А в Николах сначала в 17 веке стояла часовня, в которой молились все, кто отправлялся в опасный путь по Байкалу (Святой Николай – покровитель мореплавателей). В 40-х годах 18 века появился храм.
О нём сложено много легенд, в 19 веке, когда он пришёл в запустение, местные жители видели свет в окнах и фигуру молящегося старца внутри. Церковь была вновь отстроена, горела и окончательно была закрыта в 1930-х годах. Во время затопления церковь перенесли на место повыше. Пожар в 1980-х уничтожил её. Остатки перевезены в музей «Тальцы».
Что характерно, обе церкви – и в Листвянке, и в Николах – переехали на новое место, но те места, откуда их «сняли», затоплены не были.
«Мы проезжаем по ложу будущего Иркутского моря. Как всё здесь изменилось! Давно ли, казалось, в этих местах – в долине верховьев Ангары – шумели леса, буйно росли кустарники и на каждом шагу попадались следы человеческого жилья, – писал в 1955 году в «Восточке» В. Маккавеев. – Теперь это огромная площадь, вытянувшаяся от города до истока Ангары.
Там, где были когда-то сёла, шумела жизнь, – тихо. Как будто огромный утюг прошёлся по оборкам платья и расправил все неровности, шероховатости, все ненужные морщины… Большой Разводной мы не увидели. Две избушки подслеповатыми глазками окон провожали проходящую машину. А ведь совсем недавно здесь стояло около 250 зданий личного и общественного пользования.
Щукино, Патроны, Бурдугуз, Бутырки, Пашки, Тальцы, Ерши, Михалёво, Грудинино и много других сёл… Теперь этих населённых пунктов или нет совсем, или о них напоминают 1-2 домика, которые в эти дни также будут перевезены на новое место… Мы в посёлке Большая Речка. Село как бы сделало большой шаг в гору и как в сказке обновилось. Здесь уже свыше 250 домов, из них 120 срублены из нового лесоматериала».
На затоплении Иркутского моря, на островах и по берегам, навсегда уходящим под воду, работали археологи во главе с будущим академиком Алексеем Окладниковым. Раскопаны были, например, стоянки первобытных людей у Большой Речки, Патронов, Большой Разводной… Одним из участников экспедиции в 1957 году был Лев Гумилёв. «Летом 1957 года Л.Н. Гумилёв вместе со своим другом Н.А.
Козыревым по возвращении из лагеря работал весь сезон в… Иркутской археологической экспедиции Ленинградского отделения Института истории материальной культуры АН СССР… Их участие в экспедиции было главным событием сезона. Их имена произносились с придыханием и многозначительным тоном… Ещё бы, только год назад прозвучало письмо Н.С. Хрущёва XX съезду партии, и вдруг у нас в отряде живой сын Анны Ахматовой и Николая Гумилёва, наших кумиров!» – вспоминала искусствовед, кандидат исторических наук, хранитель Дальневосточного собрания отдела нумизматики Государственного Эрмитажа Нина Ивочкина.
«Ботинки в праздники надевали»
– На сайте «Крохино» будут отдельными блоками продолжать выкладывать всё новые и новые фото из архивов музеев, – говорит Ольга Чернявская. – Они заинтересованы в том, чтобы показать следующую часть наших снимков: железную дорогу, какие-то населённые пункты, воспоминания жителей деревень, дневниковые записи. Мы бы хотели как-то продолжить проект уже у нас, хотелось бы немного больше рассказать об этой истории. Ведь сохранились дневники из экспедиций Иркутского государственного университета. Семён Фёдорович Коваль организовывал в 1970-х годах большие этнографические экспедиции, студенты проехали тогда по всей Иркутской области. Тамара Перцева, Галина Оглезнева заехали в Большую Речку и там записали воспоминания переселенцев, ведь в этом селе сосредоточилось много людей из других затопленных деревень».
Вот, например, воспоминания жительницы Большой Речки Елизаветы Семихватской, которая до затопления жила в Николах, а в детстве – в Лиственичном, где её отец «служил при этапе». «Ссыльных много проходило по этапу…» – говорила бабушка. Она вспоминала, как её мать в Лиственичном «встречала наследника» – Николая II, как её муж отправился в Иркутск, чтобы сражаться со всеми в декабрьских боях.
Елизавета Семихватова рассказывала, что когда-то до революции в Николе при церкви жили монахи и монашки. Житель Большой Речки Степан Шульгин прошёл первую мировую, гражданскую войну, а потом более 30 лет работал в Большой Речке, на лесоучастках по Ангаре: «Тут пашню не сеяли, всё больше лесом занимались. В Тальцах завод был, туда дрова возили.
Мы жили внизу, а тут лес был, отсюда его трактора возили. Потом пришёл приказ с городу сюда переселяться. Нам лес дали, деньги, чтобы построиться. Так и живём».
Ефросинья Пуговкина родилась в Тальцах, а её родители из Смоленской области приехали в Сибирь по вербовке ещё до революции. Отец её был стекольщиком, сортовым мастером, которого очень ценили. «Сделал он раз графин, а туда медведя посадил с балалайкой. Это как забава такая. И кадила для церкви делал, и другую работу.
Он у нас в церковном хоре пел на крылосе (клиросе)», – вспоминала она. «А за покупками в город ездили: на коня – и по тракту, – рассказывала Лидия Трифонова, ещё одна уроженка Тальцов. – Тракт был ровный, красивый. Там за нами Молодые, Патроны, Бурдаковка. Из Патронов, Бурдаковки пешком ходили. И вещи не как нынче носили. Ботинки купят – и так полжизни носились.
В основном моржни носили, чирки так у нас называли, а больше босиком ходили. Ботинки в праздники надевали».
– Конечно, люди очень жалели то, что пришлось оставить в своих деревнях, особенно те, у кого было крепкое хозяйство, устоявший быт, – говорит Ольга Чернявская. – Получив деньги, многие переезжали уже не в новые деревни, а пытались уехать в Иркутск, Шелехов. То есть разъезжались кто куда, и той деревни, того мира, который был до этого, конечно, на новом месте не было.
Но память всё равно заставляла многих собираться, создавать землячества. Тема эта очень интересная, и можно было бы её и дальше исследовать, пока ещё живы люди. Я хочу найти тех самых грудининцев, михалёвцев и встретиться с ними. Может быть, они поделятся своими воспоминаниями, наверное, остались какие-то фотографии, дневники. Если они прочитают этот материал, прошу их откликнуться.
Источник: irkutsk.bezformata.com